Троих накрыла сеть и они, конвульсивно дёрнувшись, неподвижно распластались на траве. Двоих сняли из самострелов и выхватив тесаки, сцепились с тремя уцелевшими пришельцами. Супостаты, отпрыгнув назад, как по команде, выхватили из-за спины странного вида самострелы. С шипением из них вырвались два алых луча. Один из них впился прямо в грудь Кормчего, на волосок не доставшего врага в прыжке.
Но Бастака было не так-то просто уложить. Кувырком уйдя под смертельный луч, он оказался между двумя противниками. Прыгнув к ближайшему, он полоснул его по горлу. Повернув его вокруг себя, второй луч принял на мёртвое тело, вздрогнувшее последний раз, и, толкнув его на противника, прыгнул следом. Пошатнувшись, агрессор только поднимал своё страшное оружие, когда левая рука скита пригнула его к земле. Шипящая смерть поразила траву, а нож Бастака вонзился в шею врага по самый черен.
На Арктиде с незапамятных времён существовал категорический императив на любые технологии, связанные с оружием. Меч, копьё, самострел и нож почти полностью исчерпывали список личного оружия. Не желая повторять ошибок прошлого, Мудрые наложили этот запрет раз и навсегда. Что-то, впрочем, было у порубежников. Так, на всякий случай. Но никто не помнил, чтобы с этого оружия хоть раз снимались печати. Гиперборейцы, как утверждали слухи, тоже что-то такое ставили на свои гаруны. Но что именно ─ тоже никто толком не знал.
Вот Битону отчаянно не повезло. Броском ножа он сразу уложил нападавшего, но тот, падая, нашёл всё-таки силы поднять своё диковинное оружие. Ударил алый луч и охранник свалился замертво рядом с врагом. Последний раз шевельнулись губы, и стекленеющие глаза уставились в чужое сиреневое небо.
Тем временем Нарад, с одного броска уложивший ищейку, оказался чуть в стороне от общей схватки, где на него и насел хозяин диковинного пса. Видя перед собой не битого боями мужа, а молодого парнишку, убившего его любимца, тот решил взять его живьём. Но малец оказался не по годам шустрым.
Ускользая от ударов и захватов, Нарад всё дальше отступал за стволы деревьев. И тут из-за густого кустарника беззвучно возник аспид. В другое время он бы им просто залюбовался. Развёрнутый зубчатый гребень угрожающе поднят, узоры на шкуре, сменившие бурый цвет на золотисто-алый, словно ожившие струи, перетекали один в другой. Из разверзшейся пасти ударила струя огня и его супротивник, дико заорав, живым факелом покатился по траве, где и застыл догорающей головёшкой.
Изрядно побледневший Нарад, морщась от вони горелого мяса, подошёл к змею и благодарно хлопнул по костяной пластине. В ответ был немедленно схвачен за ногу и подброшен в воздух. Упасть ему аспид не позволил и, ловко поймав, аккуратно поставил на ноги. Раздвоенный язык щекотнул ухо и голова змея уютно пристроилась на плече. В тот же миг в голове вспыхнули и поплыли живые картинки – змей спешил поделился с ним полученной информацией.
Подняв оружие бывшего владельца зверя, он вернулся на прогалину, где Бастак, успев собрать оружие убитых, стаскивал сеть с обездвиженных пленников. К слову сказать, при сшибке уцелел только один из них и теперь, приходя в себя, слабо ворочался. Парочке его приятелей досталось от своих же. Оба выпущенные по кормчему заряда нашли свои цели – свалив Ипполита и попав в лежащих под сетью. Один был убит наповал, второй тяжело ранен, третий уцелел и теперь пытался дотянуться до отлетевшего оружия. Скит тут же милосердно помог ему и его товарищу оставить этот бренный мир.
Заметив выходящего из-за деревьев Нарада, помощник окинул одобрительным взглядом его трофеи и угрюмо воззрился на отрока.
– И кто, по-твоему, эти стрелки? – он указал на необычное оружие и одёжку покойников. – Я многое повидал за свою жизнь, но такого ни на одной из наших планет нет. Это чужаки.
И впрямь, зеленоватая тканина с пятнистыми разводьями выглядела весьма чужеродной. Нарад машинально отметил, как хорошо она сливалась с окружающей растительностью, делая человека в ней почти невидимым. Многочисленные карманы, нашитые даже на штаны и рукава, были набиты всевозможными предметами, столь необходимыми в дороге: от тонкого шнура до прессованных плиток незнакомой еды. Да, и походные мешки у них на отличку. В один из них Бастак и паковал снятую с ближайшего покойника амуницию, со всем её содержимым.
– Ты всё ещё думаешь, что ариям воевать не с кем?
– Теперь не думаю, – коротко отозвался Нарад.
– Надо порубежников предупредить, – сухо сказал Бастак и тряхнул мешком. – А это мы им для наглядности представим.
Они перенесли кормчего и Битона под сень дерева, где отдыхали до нападения. Срезая в сторонке пласты дернины, обкладывали тела погибших, пока над ними не получился высокий холмик. Помолчали, отдавая дань памяти усопших, но время работало против них, напоминая живым о делах насущных. Медлить им точно не следовало.
– Чуть не забыл, – закидывая лямки чужого мешка себе на плечи, Бастак, обернулся к Нараду. – Как это ты умудрился их раньше нас почуять?
– А это не я. Аспид упредил, – не стал юлить парень и, видя его озадаченное лицо, пояснил:
– Он в них такую опасность почуял, что мы ему, вроде как даже своими стали. Аспид мне шипит, что они вообще из другого космоса к нам пришли. Чует он это, что ли….
– Стоп, паря! Это, как же он всё тебе разъяснить сумел? Или ты их змеиный язык понимаешь? – прищурился скит.
– Да он мне напрямую, через мозг, живые картины показывает. Ничего необычного, если вдуматься. Вроде, как на экране дисплея цветное изображение выводит.
– Возвращаемся на виману. Зови своего Аспида… теперь уже не судьба ему проданным быть.
– Ага. А ты его за то сеточкой или из самострела попотчуешь, – не поверил отрок.
– Дурак. Сеточке той кирдык пришёл и не о кунах теперь думать надо. Беда, она одна на всех одинаково навалится. Змей правильно рассудил, – разозлился Бастак. – Тут на кон вся наша планета поставлена.
И Нарад, впервые после их нелицеприятного знакомства, поверил ему. Да, и его подзащитный, мысленно присутствовавший при разговоре, выдал нечто вроде тёплой волны удовольствия. Они чуть не бегом поспешили к вимане. Змей негласно сопровождал их до самого места.
Глава 7. Наперегонки со смертью
Подходя к вимане, они увидели, что их опередили. У неубранного трапа стояло несколько стрелков. На них была такая же форма, как и на тех, с которыми они только что схватились.
Притаившись за кустами, они наблюдали за действиями захватчиков. Один из пришлых, держа перед собою какой-то блестящий предмет, через переговорник общался с Гиперохой, запершейся в вимане. Судя по мягким, почти ласковым интонациям, он пытался убедить стряпуху, что ему вместе с подручными просто позарез нужно подняться на борт, а она не должна бояться открыть вход.
Детский лепет на лужайке, да и только. Он что, за блажную её принимает, или пытается какой морок навести своей штучкой? Это ж до чего оскудоумиться надо, чтобы ломиться в «святая святых» любого космолётчика. Кто же добровольно пустит на свой корабль вооружённого чужака? Ведь для очень многих из них вимана являлась единственным в жизни домом. Судя по его недовольному виду, мероприятие не очень-то удавалось. Остальные четверо расположились по периметру, насторожив оружие в разные стороны.
Один из них, весьма упитанный, с лоснящейся мордой, нагло расположился возле ступеней их трапа, контролируя выход. Стрелков было всего пятеро, но их позиция не давала ни малейшего шанса нападающим. Они расположились по периметру, насторожив оружие в разные стороны.
– Умело стоят, – прошептал Бастак. – С ходу не прыгнешь. Порежут своими лучами. Что думаешь?