Всю жизнь ей не слишком везло с мужчинами. Те, что попадались не шли ни в какое сравнение с братом. А именно он, да ещё, пожалуй, отец, для Ирины были образцом мужчины. Оба были настоящими офицерами, с той самой, передающейся из поколение в поколение, армейской закалкой. В их роду, почти все мужчины служили, ещё при царе-батюшке, как, что было с кем сравнить. Но так сложилось, что с ней знакомились исключительно какие-то маменькины сынки. Только однажды она повстречала мужчину, с которым чувствовала себя комфортно, даже вышла за него замуж, да вот незадача, он хотел иметь детей, а Ирина оказалась бесплодной. Давно, ещё в студенческие годы, она занималась водным туризмом. Спорт, скажем прямо, не совсем женский. Однажды на сплаве, на Вишере, их плот разбило на пороге. Повезло. Спаслись все, но Ирина тогда сильно застудилась. Не придав особого значения, упустила время, лечиться не стала и как результат полное бесплодие. Как не горько было, но с мужем пришлось расстаться. Вот потом и потянулась череда никчемных мужичков, которым не было никакого дела до души, а лишь бы до тела добраться. Ирина уже считала, что выгорела вся изнутри, ничего не осталось в душе кроме пепла. Но в тот момент, когда вместе с женой Кирилла она вошла в палату, ей в глаза бросилось лицо мужчины, о котором она мечтала всю жизнь.
Пётр служил вместе с Кириллом, они даже ранены были в одном бою. О том бое она так ничего и не узнала, ни от брата, ни от Петра. Они, в равной степени не любили рассказывать о войне. Но когда Лиза, жена Кирилла, вернулась в Москву, Ирина решила остаться. Денег не было, пришлось устраиваться работать. Работу продавца на местном рынке она нашла достаточно быстро. Платили, конечно же, очень мало, едва хватало на то, чтобы заплатить за жильё, да на скромные передачи для брата и Петра. Но как бы то, ни было, Ирина не унывала. Главное, что она здесь, рядом с мужчиной, которого полюбила. Проводя всё свободное время у постели Петра, она ясно видела, что Петр просто уже не может обходиться без неё. Именно она помогала ему делать первые шаги, перебитое пулей бедро срасталось плохо, но всё же, через месяц, Петр достаточно уверенно начал ходить, сначала на костылях, а затем и палочкой. В тот день, когда Кирилл выписался из госпиталя, Ирина не в силах больше сдерживаться, осталась с Петром наедине в госпитальной палате. Эта ночь, полная безумной страсти и жарких признаний стала первой, когда Ира по-настоящему поверила в то, что она любима. Так сложилось, что у них оказалось всё наоборот, не он, а она ухаживала за ним, приносила цветы и конфеты, да и первый шаг к сближению, Ирина сделала сама. И вовсе не потому, что Пётр был для неё ведомым, просто так сложились обстоятельства.
Комиссия признала капитана Петра Леонидовича Зброевского негодным к строевой службе. Это известие сильно расстроило Петра, но зато вызвало бурю восторга у Ирины. Через месяц, они поженились. С тем диагнозом, что оказался у Петра при выписке из госпиталя, нужно было серьёзно думать, где жить. Климат его родины не подходил абсолютно. Необходимо было искать новый дом значительно южнее. Поначалу хотели осесть в Крыму, но цены откровенно отпугнули. Так они попали сюда, в маленький курортный городок неподалёку от Аккермана.
На первое время они сняли крошечный домик, за такую смешную цену, что даже не сразу поверили в то, что это реальность. Лишь немного погодя им попался этот коттедж. Донельзя запущенный, унылый. Но Петр оказался мастером на все руки. Уже в августе они смогли принять первых постояльцев. Появились хоть и небольшие, но свои деньги. В начале зимы к ним приехал Кирилл. Погостив всего лишь пару дней, он вернулся к своей работе, но оставил на развитие пансионата довольно приличную по здешним меркам сумму. Уволившись из армии, Кирилл занялся бизнесом и теперь понемногу начинал становиться на ноги.
Пётр всю зиму вкалывал как одержимый, и к весне дом начал понемногу обретать вполне приличный вид. Чтобы начинать работать серьёзно, Ирина заказала на одной фирме собственную страничку в Интернете. Весной начали поступать первые заявки, пусть не слишком много, но как говориться, лиха беда начало. Тем временем, Пётр начал полностью переоборудовать комнаты для постояльцев. Вместе с Ириной, они тщательно продумали все нюансы, и к сезону их пансионат уже вполне мог конкурировать с другими давно известными.
Неприятности начались, когда первый заезд уже прибыл. Пётр как обычно возился во дворе, когда в ворота вошёл неприметный паренёк и начал о чем-то разговаривать с ним. Ирина видела, что беседуют они вполне мирно, и не вмешивалась, лишь после его ухода Пётр поднялся на террасу чернее тучи.
– Что произошло Петя? – испуганно спросила Ирина, и осеклась, поймав взгляд мужа.
– На нас наезжают, и вполне серьёзно. По-взрослому.
– Рэкет?
– Да, будь он проклят. Требуют пятьсот долларов в месяц, в противном случае, грозятся принять меры.
– Но у нас просто нет таких денег!
– А вот это объяснить им не удастся. Мальчик заявил, такова такса.
– Он что тебе угрожал?
– Ира, я думаю тебе лучше на время уехать к брату. Я постараюсь развести ситуацию, но у меня должны быть развязаны руки. Я боюсь, что если всё пойдёт не так, как я планирую, ты можешь оказаться под ударом.
– Петя, не говори ерунды, я в состоянии за себя постоять! Тем более, место жены рядом с мужем, а не где-то далеко.
– Иринка, пойми, нам объявили войну. Это очень серьёзно, я не в праве тобой рисковать.
– Я останусь с тобой. Если всё настолько серьёзно, то я не хочу остаться одна. Ты просто не имеешь права оставить меня им. Мы будем бороться до конца.
В эту ночь, последнюю мирную ночь, они любили друг друга как в последний раз, словно прощаясь навсегда.
В тот вечер Волошин вернулся домой позже обычного. Когда он подъезжал к дому, ему показалось что у подъезда, в свете фар, мелькнула знакомая фигурка. Посетовав на усталость, Волошин запер машину и пошёл к дому. Как ни странно, но ему не померещилось, у двери и в самом деле стояла Галя.
– Добрый вечер. Давно здесь стоите? – поздоровался Волошин.
– В общем, нет, то есть да. Вот, только замёрзла совсем.
– А почему здесь? Что Милочка ключи не дала?
– Да нет, я же на одну ночь останавливалась. Утром отдала ключи и теперь не знаю что делать.
– Ну, проходите, подумаем, как нам быть, – Волошин отпер дверь и впустил Галю в подъезд. – А вы, что даже телефон у неё не взяли?
– Нет, я, честно говоря, рассчитывала вернуться домой, но…не смогла.
– Проходите, пока ко мне, я сейчас свяжусь с Милой. Может, пока то, да сё, чай? Раздевайтесь, вы ведь продрогли совсем.
Галя послушно сбросила шубку и, повесив её рядом с курткой Волошина, прошла на кухню.
Волошин первым делом водрузил на плиту чайник и лишь затем, позвонил. Милочки дома не оказалось.
– Вам не повезло! Куда вас теперь девать ума не приложу. Милы нет, когда появиться неизвестно.
– А можно я у вас, ну хотя бы, на кухне переночую?
– Да неудобно вроде. Вы знаете что! Ныряйте в ванну, попробуйте для начала согреться, а я пока ужин приготовлю, – Волошин вышел и, вернувшись через минуту, протянул Гале свежее полотенце. – Вот возьмите и грейтесь.
В доме Волошина женщины появлялись редко, а ночевать вообще оставались единицы, так, что поводов для некоторой растерянности у него хватало. Волошин бросил на сковородку пару солидных кусков мяса, поставил воду, что бы отварить овощи, подумав, достал вчерашнюю бутылку коньяка. Чайник пронзительно засвистел, сообщая, что уже пора выключать. Волошин заварил чай и, перевернув мясо, начал накрывать на стол. Он уже раскладывал еду по тарелкам, когда за спиной раздался восхищенный голос Гали:
– Ууу, как тут вкусно пахнет!