Вы оба уволены. Я хочу, чтобы через час здесь было все чисто. Пошевеливайтесь!
— А почему вы принимаете все так близко к сердцу? — спокойно спросил Рой.
— Разве?
И Мэнни, с туфлями под мышкой, решительно прошагал через весь павильон, давя по пути миниатюрные домики и расшвыривая игрушечные грузовики.
У дальнего выхода из павильона он остановился, втянул носом воздух и кинул на меня огненный взгляд.
— Ты не уволен. Получишь новую работу. А этот сукин сын — вон!
Дверь открылась и, словно окно готического собора, пропустила ворох света, а затем с грохотом захлопнулась, оставив меня наблюдать провал Роя и крушение его надежд.
— Господи, что мы такого сделали? Что такого, черт возьми? — кричал я, обращаясь к Рою, к самому себе, к красному глиняному бюсту монстра, открытого и явленного миру
чудовища. — Что?!
Рой весь дрожал.
— Боже! Я полжизни работал, чтобы сделать что-то стоящее. Я учился, ждал, пытался увидеть и наконец действительно увидел. И вот творение явилось из-под моих пальцев, о
боже, как оно явилось! Что за тварь такая возникла из этой проклятой глины? Как же так: она родилась на свет, а я убит?
Рой вздрогнул. Он поднял кулаки, но бить было некого. Он посмотрел на своих доисторических животных и широко развел руки, точно желая обнять и защитить их.
— Я вернусь! — хрипло прокричал он им и медленно побрел прочь.
— Рой!
Он, спотыкаясь, выбрался на свет, я бросился за ним. Снаружи пылало раскаленное предзакатное солнце, мы словно плыли сквозь реку огня.
— Куда ты?
— Бог знает! Не ходи. Не хватало еще и тебе остаться с носом! Это твоя первая работа. Ты предупреждал меня вчера ночью. Теперь я знаю, зря я все это затеял, только вот
почему? Я спрячусь где-нибудь на территории, чтобы ночью вынести потихоньку своих друзей!
Рой с тоской посмотрел на закрытую дверь, за которой обитали дорогие его сердцу чудища.
— Я помогу, — сказал я.
— Нет. Тебе не стоит показываться со мной. Подумают, что ты меня на это подбил.
— Рой! Мэнни смотрел на тебя так, будто хотел убить! Я позвоню своему приятелю, детективу Крамли. Может быть, он поможет! Вот его телефон. — Я торопливо написал номер на
мятом клочке бумаги. — Спрячь. Позвони мне вечером.
Рой Холдстром прыгнул в тарантас Лорела и Харди и на скорости десять миль в час задымил в сторону натурных площадок.
— Поздравляю, чертов придурочный сукин сын! — произнес чей-то голос.
Я обернулся. Посреди аллеи стоял Фриц Вонг.
— Я на них наорал, и тебе наконец дали переписывать сценарий для моего паршивого фильма «Бог и Галилея». Мэнни только что промчался мимо меня на своем «ройсе». Он
прокричал, что я могу взять тебя на новую работу. Так что…
— А в сценарии есть какие-нибудь монстры? — Мой голос дрожал.
— Только Ирод Антипа. Либер хотел тебя видеть. И он потащил меня к кабинету Мэнни Либера.
— Погоди, — сказал я.
Я вглядывался через плечо Фрица в дальний конец аллеи, пытаясь разглядеть улицу за воротами киностудии, где каждый день, неизменно, собиралась толпа, стадо, людской
зверинец.
— Идиот! — произнес Фриц. — Куда ты собрался?
— При мне только что уволили Роя, — ответил я. — Теперь я хочу снова пригласить его на работу!
— Dummkopf.[96] — Фриц быстрой походкой догнал меня. — Мэнни хочет видеть тебя прямо сейчас!
— Сейчас, но через пять минут.