Было без пяти двенадцать, когда трое мужчин встретились перед домом 116 на улице Монмартр, недалеко от ее пересечения с улицей Женер.
– Пошли?
– Пропустим рюмочку и пойдем.
Они выпили аперитив у ближайшей стойки, потом, приподняв воротники пальто и засунув руки в карманы, так как было холодно, вошли во двор дома. Они долго искали подъезд С, наконец нашли его и поднялись на третий этаж. На каждой двери этого старого дома лабиринта красовались эмалированные или медные таблички, извещавшие о том, что здесь находится мастерская искусственных цветов или контора кинокомпании. На третьем этаже в конце длинного темного коридора на табличке было написано: «Французская торговля». Бригадир Люкас толкнул дверь и вошел первым. Прикоснувшись в знак приветствия к полям шляпы, он спросил:
– Можно видеть Оскара Лаже?
В приемной у стола, покрытого зеленым сукном, сидел человек лет пятидесяти и наклеивал марки на конверты. Вначале он отрицательно покачал головой, но затем что то в поведении посетителей произвело на него впечатление, он взглянул на них внимательнее, видимо, все понял и встал.
– Хозяин никогда не бывает в конторе по утрам, – пояснил он. – Что вам от него нужно?
– У меня имеется постановление на арест, – ответил Люкас, показывая бумагу, торчавшую у него из кармана. – Где можно разыскать его в этот час?
– Вряд ли вам удастся его найти. Он или на Бирже, или где нибудь в ресторане поблизости. Вернется часам к четырем.
Люкас переглянулся со спутниками.
– Покажи ка нам его кабинет.
Конторщик послушно пошел вперед, провел их по узкому коридору и открыл дверь: кабинет в самом деле был пуст.
– Ладно! Мы вернемся к четырем.
Если на сей раз Мегрэ ввязался в дело с самого начала, то это была чистая случайность. В три часа дня он сидел в своем кабинете на набережной Орфевр, когда ему сообщили по телефону, что у Итальянской заставы подрались несколько алжирцев, нанеся друг другу ножевые раны. Инциденты, связанные с алжирцами, входили в компетенцию бригадира Люкаса.
– Я не смогу пойти туда, шеф. Мне нужно в четыре часа быть на улице Монмартр, чтобы арестовать Лаже.
– Кого?
– Лаже. Не помните? Из «Французской торговли». Постановление подписано финансовым отделом прокуратуры.
– Отправляйся к Итальянской заставе, а я возьму на себя улицу Монмартр.
Мегрэ работал почти до четырех часов, потом, прихватив с собой двух полицейских инспекторов, вскочил в такси, прошел под аркой во двор и, увидев бесчисленные переплетения грязных лестниц, машинально спросил:
– Другого выхода здесь нет?
– Не думаю.
Впрочем, это не имело значения. Дело будничное – арест сомнительного мелкого дельца.
– На третий этаж, шеф. Направо.
Обычная работенка. Человек лет пятидесяти, Эрнест Дешарно по прежнему сидел за своим столом, но сейчас он уже не наклеивал марки, а надписывал адреса на конвертах. Тут же сидели и ждали приема человек пять.
– Пришел ли Оскар Лаже? – спросил Мегрэ, не выпуская изо рта трубки.
– Нет еще. Должен быть с минуты на минуту. Вот эти господа тоже явились к нему.
Он бросил взгляд на «этих господ», по видимому мелких кредиторов, которые томились уже часа два в надежде вырвать у Лаже хоть какие нибудь гроши. Выбив золу из трубки на грязный пол, Мегрэ набил новую.
– Ну и сквозняк у вас, – проворчал он, поднимая воротник пальто.
Эрнест Дешарно наклонил голову набок, прислушался и сказал вполголоса:
– Кажется, это он идет…
– Как так? Разве он входит не через эту дверь?
– Он всегда пользуется черным ходом. Сейчас я доложу ему.
Он поднялся и не успел договорить, как со стороны кабинета Лаже раздался выстрел.