Мышцы шеи напряглись, руки она тесно прижала к телу и вся словно застыла. Я сделал вид,
что не замечаю произошедшей в ней перемены. Я сидел, подняв карандаш, в ожидании, когда я смогу записать ее ответ.
- Я не знаю, - наконец сказала она. - Я просто не помню.
- Возможно, клюшки были в грузовом фургоне, - заметил я. - Поскольку он не был фанатом гольфа, ему незачем было везти их с собой в машине.
А где они сейчас?
Я боялся, что этот вопрос еще больше ее насторожит, но этого не произошло. Она была уже спокойна и, кажется, полна решимости.
- Я этого не знаю. Я думала, вам известно, что сумку так и не нашли.
- Ага, - воскликнул я, - Значит, сумка с клюшками пропала?
- Да. Полиция искала ее везде - в доме, в клубе, даже на поле для гольфа, но они так и не нашли ее.
Да, подумал я, и вы чертовски рады этому, милая барышня!
- Вы хотите сказать, что никто так и не вспомнил, куда подевалась сумка с клюшками?
- Да. Вернее, нет, - она запнулась. - Мальчик, что носил ее за отцом во время игры, утверждал, что положил ее в машину на переднее сиденье,
кода Ларри и доктор Брэдфорд отвозили отца домой. Но брат и доктор Брэдфорд не помнят, чтобы видели ее.
- Странно. Однако я здесь не для того, чтобы собирать мнения и предположения. Мне нужны факты, мисс Барстоу. Простите, но не кажется ли вам
все это странным?
- Нет, нисколько. В том состоянии, в котором все тогда были, можно и не заметить какой-то сумки.
- Но когда все вернулись в дом, кто-то же должен был вынуть сумку из машины... кто-то из прислуги, например, или же шофер?
- Никто этого не помнит.
- Могу я поговорить с ними?
- Конечно. - Она явно испытывала ко мне брезгливую неприязнь. Не знаю, что она там задумала, но я был серьезно намерен помешать этому.
Итак, похоже было, что орешек раскололся, но оказался пустым. Я с новой силой стал атаковать ее вопросами.
- Какими клюшками играл ваш отец, стальными или деревянными?
- Деревянными. Он не любил стальные.
- Головка простая или подбитая латунью?
- Кажется, простая. Но я не уверена, что точно помню. У Ларри и у меня - клюшки подбиты латунью.
- Однако же вы хорошо помните, какая клюшка у вашего брата.
- Да. - Она прямо посмотрела мне в глаза. - Надеюсь, это не допрос, мистер Гудвин?
- Прошу прощения, - улыбнулся я. - Пожалуйста.
Я был немного расстроен, возможно, даже раздосадован. Больше всего здесь, в Вестчестере, мне хотелось бы взглянуть сейчас на эту сумку, и
особенно на большую клюшку.
- Очень сожалею, - пробормотала она.
- Не думаю, чтобы вы очень сожалели, и это у меня вызывает целый ряд вопросов. Кто вынул из машины сумку? Если кто-то из слуг, тогда кто
именно, что он за человек, верный ли, неподкупный и тому подобное? Спустя пять дней после убийства, когда стало известно, что оно было
преднамеренным и произошло в клубе, кто, по-вашему, мог спрятать или уничтожить сумку с клюшками вашего отца? Вы, ваш брат или доктор Брэдфорд?
Видите, сколько у меня к вам вопросов. Как можно было спрятать или уничтожить сумку с клюшками? От этих вопросов нам с вами не уйти.
Пока я говорил, она, встав, ждала, когда я закончу, но держалась спокойно и с достоинством.