Я съехала… минутку… три месяца назад. У меня маленькая квартирка на Сорок девятой.
– В таком случае вы знаете остальных – мистера Мигана, мистера Шеффи, мистера Аланда?
– Я знаю Росса Шеффи и Джерри Аланда, но не Мигана. Кто это?
– Он живет на третьем этаже.
Она кивнула.
– А, мои бывшие владения. Надеюсь, он укрепил тот вечно шатающийся стол. Вот одна из причин, почему я съехала, – не люблю меблированных комнат.
А вы?
Вульф поморщился.
– В принципе тоже. Итак, насколько я понимаю, теперь у вас собственная мебель. Помощь мистера Кампфа?
Мисс Джонс рассмеялась, в глазах ее запрыгали искорки.
– Я вижу, вы плохо знаете Фила.
– Мистера Шеффи? Мистера Аланда?
– Нет и нет. – Она продолжала очень искренне. – Послушайте, мистер Вульф. Это подарок одного хорошего друга. Мистер Гудвин сообщил мне, что вас
интересует убийство, а не копание в куче грязного белья, так давайте оставим мебель в покое.
Вульф не стал настаивать.
– Ваше свидание с мистером Таленто… С какой целью?
Она кивнула.
– Я думала об этом, то есть думала, что ответить на такой вопрос. Я позвонила ему, услышав по радио об убийстве Фила.
– Зачем такая таинственность… перекресток?
Мисс Джонс рассмеялась.
– Ну, мистер Вульф… Вы ведь спрашивали о мебели? Так зачем, чтобы меня видели с Виком Таленто?
Вульф продержал ее до двух: он не уличил ее и не загнал в угол. На Арбор стрит она не была два месяца. Давно не встречалась с Шеффи, Аландом,
Таленто, не говоря уже о Мигане, которого вообще не знала. Она даже предположить не могла, кто убил Кампфа. Единственно, что могло
заинтересовать Вульфа, – сообщение, что не осталось ни одного человека, способного предъявить права на Черныша. О наследниках Джуэль ничего не
слышала.
Когда она встала с кресла, собака тоже поднялась. Я проводил мисс Джонс, усадил ее в такси и вернулся.
– Где Черныш? – поинтересовался я.
– Внизу у Фрица. Он будет спать там. Ты его не любишь.
– Это неправда, но как вам будет угодно. Теперь уж вы не сможете винить меня. Так или иначе, завтра его все равно заберет полиция.
– Они не придут.
– Ставлю двадцать против одного, что они будут здесь еще до полудня.
Вульф кивнул.
– Приблизительно так рассуждал и я, поэтому, пока тебя не было, я позвонил Крамеру, и мы с ним заключили договор. В девять утра ты вместе с
собакой должен быть на Арбор стрит, к полудню привезешь собаку обратно. Полиция обязуется не трогать ее в течение следующих суток. В том доме ты
сможешь найти кого нибудь более разговорчивого, чем обворожительная Джуэль Джонс.
Было прекрасное солнечное утро. Я не захватил с собой плащ Мигана: на сей раз никакого предлога не требовалось, да и вряд ли бы мне
представилась возможность обменяться.
Блюстители порядка уже ждали. Я сказал проводнику – коренастому средних лет мужчине в штатском, – что пса зовут Черныш, и предупредил передавая
поводок:
– Если он вас укусит, пеняйте на себя.
– Не укусит. Так, Черныш? – Проводник похлопал собаку и начал с ней знакомиться.
Зычный рев потряс мои барабанные перепонки. Вмешался сержант Пурли Стеббинс:
– Ему следовало укусить тебя, когда ты его крал.
Я повернулся. Пурли был на полдюйма выше и на два дюйма шире меня.
– Ты все перепутал, – заметил я. – Укусы мне, наносят только женщины. Зато интересно, какая муха кусает тебя то и дело.
Мы продолжали обмен любезностями, а проводник – его звали Ларкин – устанавливал дружеские отношения с Чернышом.