Пальцы чуть скрючились, словно он пытался сложить их в трубку, чтобы через нее посмотреть вдаль. Когда док поднял руку, мы увидели, что песок прилип и к внутренним поверхностям пальцев и местами к ладони.
– «Что ты увидел? – спрашивает Джордж. – По-моему, обычный пляжный песок».
– «Это правильно, но почему он прилип? – задает док встречный вопрос. – Этот мусорный бак, как и прочие, стоит далеко от линии прилива, и любому недоумку понятно, что дождя прошлой ночью не было. Песок сухой. И посмотрите сюда».
– Он поднял левую руку мертвеца. Мы заметили обручальное кольцо, но ни к ладони, ни к пальцам песок не прилип. Док опустил левую руку и вновь поднял правую. Немного наклонил, чтобы солнце лучше осветило ладонь. «Ну, что вы видите?» – спрашивает он.
– «Что это? – говорю я. – Жир? Рука измазана в жире?»
– Он улыбнулся и сказал: «Думаю, ты выиграл плюшевого мишку. И видите, как она скрючена?»
– «Да, будто он изображал подзорную трубу», – говорит Джордж. К тому времени мы все стояли на коленях, словно мусорный бак превратился в алтарь, а мы молитвой пытались вернуть мертвеца к жизни.
– «Нет, я не думаю, что он изображал подзорную трубу, – говорит док, и я вдруг осознал, Стеффи, что он очень взволнован, как волнуются люди, когда приходят к какому-то выводу, к которому в обычной жизни не должны приходить. Он посмотрел на лицо мертвеца (во всяком случае, мне представлялось, что док смотрел на лицо, а на самом деле его интересовало то, что располагалось ниже), потом перевел взгляд на согнутые в трубку пальцы. – Я совсем так не думаю».
– «Тогда что? – спрашивает Джордж. – Я хочу сообщить об этом в полицию штата и управление генерального прокурора, Крис. У меня нет желания провести все утро на коленях, пока ты играешь в Эллери Куина».
– «Видите, как большой палец практически касается указательного и среднего? – спрашивает нас док, и, разумеется, мы видим. – Если этот парень умер, глядя сквозь сложенные трубочкой пальцы, его большой палец находился бы над другими, касаясь среднего и безымянного. Попробуйте сами, если мне не верите».
– Я попробовал, и будь я проклят, если он соврал.
– «Это не труба, – говорит док, вновь касаясь застывшей правой руки мертвеца указательным пальцем. – Это клещи. Добавьте жир и песок на ладони и внутренних поверхностях пальцев, и что мы получим?»
– Я знал, но поскольку закон представлял Джордж, позволил сказать ему. «Если он что-то ел, когда умер, – говорит Джордж, – тогда где эта чертова еда?»
– Док указал на шею мертвеца – даже Нэнси Арно заметила припухлость – и сказал: «Полагаю, большая часть там. Он этой едой подавился. Дай мне мой саквояж, Винсент».
– Я протянул ему саквояж. Он начал шарить в нем и обнаружил, что может это делать только одной рукой, если хочет устоять на коленях: такому крупному мужчине требовалось упираться в землю хотя бы одной рукой, чтобы не потерять равновесия и не упасть. Поэтому он протягивает саквояж мне и говорит: «У меня там два отоскопа, Винсент. Это фонарики для обследования. Один рабочий и один запасной, который выглядит практически новым. Нам понадобятся оба».
– «Подождите, подождите, я в этом не уверен, – говорит Джордж. – Я думал, ты собираешься оставить все Кэткарту, с материка. Он – тот парень, которого штат нанял для этой работы».
– «Ответственность беру на себя, – ответил ему док Робинсон.