Кэтрин предложила подняться на мотоцикле на холм. Мы совместили одно с другим. Кэтрин, улыбаясь, обошла весь дом.
Конверт с данными о докторе Форсе по-прежнему был у меня, я с надеждой вскрыл его, но обнаружил очень мало полезного. Имя — Адам Форс, возраст — пятьдесят шесть лет, дипломы, аттестаты и прочее — легион.
— И это все? — тупо вопросил я.
— Все, что касается голых фактов. Если же обратиться к другим источникам, то, по многочисленным слухам, он блестящий исследователь.
— Адрес у доктора Форса имеется? — спросил я.
— В этих записях — нет.
Однако Кэтрин прекрасно ориентировалась в Интернете и решила, что утром мы извлечем его адрес из сети.
Мы поели того, что взяли в ресторане, но совсем мало — у нас как-то пропал аппетит. Я немного прибавил отопления в спальне, причем никто не спросил меня, для чего.
Где-то на жизненном пути Кэтрин рассталась с излишней стеснительностью (если когда-нибудь ею страдала). В мою спальню она вошла уверенно и в то же время скромно — упоительное сочетание.
Быстрота, с какой между нами возникло и расцвело сильное взаимное чувство, казалась мне не возмутительной, а вполне естественной, и Кэтрин Додд неизменно присутствовала во всех моих планах на будущее.
Домой она уехала перед самым рассветом, сидя как влитая на своей двухколесной лошадке. С порога я наблюдал, как она растворяется в предутреннем мраке, всеми фибрами души желая, чтобы она не уезжала, осталась со мной.
На ленивом январском рассвете я нетерпеливым шагом спустился с холма и добрался до мастерской задолго до всех остальных. Я вошел в Интернет, однако тот отказался выдать информацию об Адаме Форсе.
Тут раньше обычного появился Хикори: ему не терпелось извлечь из печи для отжига свой бесценный парусник. С приходом опыта прозрачные оттенки будут получаться у него еще чище, но все равно парусник был неплох, о чем я ему и сказал. Однако он остался недоволен: ему требовалось безоглядное восхищение. Я заметил, как на лице у него промелькнуло презрение к тупице, неспособному должным образом оценить его таланты. Если он попробует изготовить что-нибудь действительно сложное, подумал я, быть беде, но я дам ему хорошие рекомендации, когда он примется искать себе другого наставника, чем наверняка займется в самом ближайшем будущем.
Айриш — этот был о своих способностях более скромного мнения — и беспокойная, явно склонная к самоуничижению Памела Джейн вместе ввалились с холода и рассыпались в должных, по мнению Хикори, восторгах по поводу его парусника.
Весь день мы восстанавливали запас узких высоких флаконов для духов, распроданных на Рождество. Работали споро, делая по восемь штук в час, чередуя синий, бирюзовый, розовый, зеленый, белый и лиловый цвета. В Котсуолде зима — время заготовки сувениров для летних туристов.
Мы проработали как одержимые до шести вечера и загрузили все шесть печей. После этого я отправил свою изрядно подуставшую команду домой.
Всю неделю Кэтрин проводила ночи в моей постели и в моих объятиях, но каждый раз уходила, когда остальной мир еще пребывал во сне. За это время нам так и не удалось установить адрес Адама Форса.
Кэтрин, как обещала, отбыла на встречу одноклассников в пятницу утром, а ближе к вечеру Бон-Бон приехала в БМВ Мартина, под завязку набитом галдевшими детишками, — забрать меня к себе на выходные.
— Вообще-то, — призналась она, когда мы сделали крюк, чтобы прихватить у меня из дома на холме бытовые мелочи, — Уэрдингтону не стоило оставлять тебя здесь совсем одного.
— Уэрдингтону?
— Ага. Он позвонил откуда-то южнее Парижа, только чтобы сказать, что это твое жилище так и притягивает беду.
— Уэрдингтон преувеличивает, — возразил я.