Юренин Юрий - Повесть о Нижних Сероглюках и другие истории стр 4.

Отчет, который транслировался во сне, был на удивление содержателен. Хотя исследования черепах еще далеко не завершены, но уже ясно просматривались вероятные области их военного применения. И главное – был разработан переходный узел к стандартному интерфейсу дистанционного управления альтернативными интеллектуальными объектами. Квэйси должен был провести испытания этого узла, чтобы сделать вывод о целесообразности дальнейших дорогостоящих исследований, отдаленной перспективой которых могло бы стать принятие черепах на вооружение Космического Десанта.

Перед сеансом полковник на несколько часов завис в «гамаке» – аннуляторе гравитации и стабилизаторе нейронных возбуждений. Парение в невесомости отстраивало нервную систему от привычных рефлексов тела, придавая мыслям ощущение свободного полета. А мягко пульсирующий свет успокаивал мозг почти до нирваны. Сознание плавно проходило границу между личностью главного аналитика и сущностью ведомого организма. И вот, наконец, он стал…»черепахой».

…Живот приятно щекотало. Ножки, почувствовав свободу, разнузданно затопотали, хулигански пытаясь пойти одновременно в разные стороны. Но усилием воли я заставил их притихнуть. Вот так, лучше пока пусть постоят на месте, пока я буду… оглядываться? Сознание черепахи, блокированное импульсами коннектора, притихшей темной глыбой «лежало» рядом – я всегда чувствую сознание обладателя тела, как притаившуюся неведомую опасность. Ну да, это же хозяин, хоть и насильно отстраненный от управления самим собой. И никто не даст стопроцентной гарантии, что он не в силах вытеснить меня со своей территории. Извини, друг, служба такая – влазить без спроса внутрь тебя. Я немного отвлекся, надо сосредоточиться. Главная задача – научиться принимать информацию зонда…

…Спину пекло через панцирь. Надо же, какой дискомфорт! Начинало тошнить от жары. Хобот мортиры с жаждой воткнулся в грунт под животом – единственная тень вокруг, образованная панцирем. Даже той небольшой части безжалостного излучения, которая не отражалась панцирем и проходила внутрь, было достаточно, чтобы буквально плавить все внутренности. Грунт, жадно втянутый хоботом мортиры, оплавился! Этот оплавленый комок теперь так пек, что казалось, сейчас прожжет все внутри – неодолимое желание избавиться от такой муки помимо воли заставило вытянуть мортиру из под панциря и со всех сил «выплюнуть» ненавистный комочек куда-то вверх, подальше…

Ой! От внезапного всплеска эмоций я чуть не потерял сознание! Это было неописуемо – во-первых, абсолютная свобода – я парил, как будто в «гамаке», но только вместо равномерного спокойствия нирваны ощущал такое острое наслаждение, как будто вся поглощенная моим телом тепловая энергия преобразовалась в ощущение взрыва удовольствия, сравнимого разве что с неимоверным, потрясающим оргазмом…

До меня дошло, что теперь мое «я» каким-то образом переместилось в летящий зонд. И я, восхитительно невесомый, летел навстречу… счастью. Внизу, удаляясь, ослепительно сиял панцирь, вокруг была свобода и восторг – я точно знал, что я здесь един, как бог… А главное, закончилась эта невыносимая жара – было легко и приятно скользить в безоблачном небе, будто в бассейне с прохладной водой. Достигнув апогея удовольствия и одновременно – высшей точки траектории, я начал падать обратно. И эмоции, владевшие мною, стали идти на убыль, сменяя положительный знак на отрицательный. Абсолютная истина, открывшаяся мне на вершине – когда я охватил своим сознанием все вокруг до самых границ видимого горизонта, будто отделилась от меня, свернувшись в некий сгусток информации и покинув сознание, а я, опустев внутри, стремительно низвергался вниз, теряя с каждым метром высоты частицу себя, молниеносно превращаясь в ничто, в прах… Наконец, стремительное падение должно было уже вот-вот завершиться болезненной агонией – еще миг и меня бы не стало. Однако в последнее мгновенье, когда я с ужасом ожидал пронзительной боли ломающихся костей и неизбежной смерти, буквально в миллиметре от поверхности, меня, как выстрелом, перенесло из уже разрушающегося комочка зонда обратно под спасительный панцирь.

Черепахино сознание будто пошевелилось, когда я вернулся. Это движение было диким образом похоже на насмешку – да, именно насмешку… Хотя, это уже могло быть сбоем моего сознания – в этот момент отключился интерфейс – смертельное падение я переживал, как настоящее, и система блокировала коннектор, чтобы уберечь мою психику от необратимых изменений. Ага, уберегли…

– Ну что, полковник? – профессор, изнемогая от любопытства, топтался возле ячейки «гамака».

– Жара-а-а – протянул тот в ответ, глядя куда-то вдаль сквозь Хэнка, – Вы себе не представляете, профессор, какая там жара… Жара, жара, жара…

Медикам ЦСИ понадобилось три месяца на восстановление Квэйси. Любая другая психика, не такая «тренированная», подобного испытания бы не выдержала.

Когда тесты неопровержимо засвидетельствовали абсолютную адекватность Джо, руководитель сегмента «К», адмирал Конни, созвал специальное совещание для обсуждения столь необычных результатов инспекции. Хотя – «вживую» собрать всё руководство отдела на Гее, да ещё в одно время, было немыслимо сложно.

– Господа! Я собрал вас прослушать и обсудить доклад коллеги Квэйси по проекту «Зонд». Есть основания полагать, что мы столкнулись с весьма перспективным объектом. Докладывайте, полковник.

– В ходе плановой инспекции исследований объекта «Черепаха», проводимых на полигоне «Катарина»…

…

…

… сделать следующие выводы:

Первое. Объект обладает способностью непосредственного переноса собственного интеллекта на внешние неорганические тела. Я подчёркиваю – никогда и нигде прежде нам не встречались интеллектуальные существа с подобными способностями.

Второе. Несмотря на ограниченное время поддержки подобной связи в естественных условиях Сафры, а это именно связь двух равноценных интеллектов – «базового» и «наведённого», существует, видимо, принципиальная возможность достаточно продолжительного автономного существования «наведённого» интеллекта.

Третье. Эксперимент по стыковке человека-оператора с данным объектом посредством стандартного интерфейса, несмотря на неудачу, выявил перспективу создания технологии переноса интеллекта базового носителя на внешние неодушевлённые предметы, а может быть – и на живые неразумные существа.

Иными словами, речь теперь идет не о примитивном подавлении собственного сознания управляемого существа, а о полноценной трансляции всего комплекса интеллектуальных свойств оператора практически любому внешнему объекту.

Позволю себе предположить – подобная технология откроет совершенно новые возможности для ведения разведывательной деятельности и непосредственно боевого применения. Поэтому считаю необходимым продолжить исследования в этом направлении.

– Прошу высказываться, джентльмены, – босс окинул присутствующих взглядом.