То ли потому, что посыльный оказался прав и сотрудников пункта первой медицинской помощи, по обыкновению, не было на месте, то ли потому, что мисс Браун оказалась расторопнее в критической ситуации, чем миссис Хопкинсон, но первой прибыла «скорая». Испуганная молодая женщина из пункта первой помощи явилась на несколько минут позже. Одновременно с врачом, которого мисс Браун вызвала по собственной инициативе. К тому времени мисс Дэнвил уже лежала на носилках, и санитары «скорой» безучастно взирали на нее.
— Боюсь, она умерла, доктор, — сказал фельдшер «скорой». — Мы пробовали делать искусственное дыхание — без толку.
Врач оказался совсем зеленым и понимал, что у фельдшера гораздо больше опыта встреч со смертью в различных ее проявлениях, чем у него. Тем не менее он произвел беглый осмотр, в конце которого, кивнув, согласился с мнением фельдшера.
— Доктор, какова, по-вашему, причина смерти? — спросил Петтигрю. — Еще несколько часов назад она была в полном порядке.
— Я не могу этого сказать без соответствующего обследования. Разумеется, придется делать вскрытие.
— А когда вы его сделаете?
— Не я. Это дело будет передано коронеру, он назначает вскрытие. А делает ее окружной патологоанатом. А теперь можете ли вы сообщить мне некоторые сведения о покойной?
Спустя несколько минут «скорая» отбыла, увозя тело мисс Дэнвил в морг. Глядя на отъезжавшую машину, Петтигрю почувствовал, что угрызения совести, которые он испытал после обеда, вернулись с удвоенной силой. Мисс Дэнвил так хотела ему что-то объяснить, довериться ему и была так глубоко опечалена его отказом выслушать ее. Его не интересовало, что она пыталась ему сообщить, но невыносимую боль причиняла мысль, что, выслушав ее, он мог немного облегчить последние часы ее жизни. Мысль, разумеется, совершенно иррациональная: откуда ему было знать, что путник умрет прежде, чем появится добрый самаритянин? И тем не менее…
— Мистер Петтигрю, — раздался у него за спиной голос миссис Хопкинсон. — Мистер Петтигрю, как вы думаете, будет очень неприлично с моей стороны, если я войду и сделаю себе чаю? Нам действительно очень нужно выпить чаю, особенно после такого шока…
— Конечно, — ответил Петтигрю. — Вполне вас понимаю. Только, если не возражаете, я выну свисток из чайника, прежде чем вы снова поставите его на огонь.
Глава одиннадцатая
Пропавший доклад
Зачастую внезапная смерть самого непопулярного члена маленького коллектива повергает людей в большее уныние, нежели смерть всеобщего любимца. Так размышлял Петтигрю, обозревая гостиную «Фернли» вечером в пятницу. Мисс Дэнвил была человеком странным, занудой, мишенью для насмешек. Теперь она получила незаслуженную привилегию, вдруг сделавшись фигурой трагической. Ее бывшие мучители неотвратимо чувствовали свою вину и в то же время подсознательно сердились на нее за то, что она поставила их в неудобное положение. Нелегко было найти слова, чтобы выразить подобающую почтительность к покойной и при этом избежать фальши. Присутствие мисс Браун, неподдельно, хотя и безмолвно горевавшей, делало ситуацию еще более неловкой. В результате вечер получился самым тихим, какой Петтигрю мог припомнить за все время пребывания в Марсетт-Бее.
Некоторое оживление внес приход миссис Хопкинсон, которая и вообще-то была более раскованной, чем большинство людей, а тут у нее еще имелась конкретная тема для разговора. Она долго и во всех подробностях описывала — так, чтобы слышал любой, кого достигал ее голос, — все, что она видела и слышала в тот день, и еще пространнее, с еще большими подробностями то, что она чувствовала и что сказала по тому или иному поводу.
— Все произошло так внезапно, я не могла поверить, что это случилось на самом деле, — говорила она в пятый раз.