К утру в аэропорт прибыл прокурор города, который потребовал отдать ему протоколы избирательной комисии. К огорчению вконец расстроенного Бубенцова, Святослав Олегович согласился на поставленные условия. Отдал прокурору бумаги, после чего беспрепятственно прошел к самолету. И только когда лайнер взмыл в воздух, огорченный Бубенцов рискнул спросить у шефа, почему тот так легко поломал всю проделанную ими немыслимо трудную работу. И запомнил его ответ на всю жизнь.
— Никогда нельзя продумывать лишь один вариант развития событий, — назидательно сказал Петровский. — Они были уверены, что протоколы повезу именно я, и поэтому ждали меня в аэропорту. И теперь уверены, что протоколы у них и они смогут изменить результаты голосования. Но это только кажущаяся победа. Пока эти кретины держали нас в аэропорту, один из моих людей уже вылетел в Москву с подлинниками протоколов. Я отдал прокурору копии. Думаю, настоящие протоколы уже в Центральной избирательной комиссии и теперь уже ничего нельзя переделать.
— Кто же выехал? — спросил изумленный Бубенцов. — Мы ведь все с вами.
— Был у меня еще один человек, вам незнакомый, — ухмыльнулся Святослав Олегович. — И знаешь почему? Французы говорят, что предают только свои. Я никому не доверяю, кроме себя. Поэтому нашел человека, который прилетел на базу два дня назад и ждал, когда я передам ему документы. Сейчас этот человек в Москве. Ты его не знаешь, Паша, и не должен знать, чтобы удержаться от соблазна. Я нарочно просидел в аэропорту до утра, дабы выиграть время.
Бубенцов радостно улыбнулся. Пока они летели в Москву, уже стало известно, что протоколы приняты Центральной избирательной комиссией. Кандидат Петровского триумфально победил, набрав в первом туре шестьдесят пять процентов голосов. Говорят, мэр города не поверил таким цифрам, когда ему сообщили об окончательном результате. Он отказывался слушать, что Петровскому и его людям даже не пришлось менять избирательные бюллетени — настолько местная власть была скомпрометирована в глазах городского населеия. В Северобайкальске появился новый мэр, а Слаповский торжественно передал «Миллениуму» еще два миллиона долларов. Начальник милиции и прокурор города довольно быстро лишились своих постов. Петровский часто вспоминал эти выборы, которые стали переломными в его биографии. Чтобы добиться успеха, иногда приходилось прибегать вот к таким запрещенным методам. Однако твердо уяснил он и другое. Подобный успех покупается слишком дорогой ценой и в общем-то всегда относителен. Ровно через восемь месяцев избранного мэра Северобайкальска застрелили у входа в мэрию, и пришлось назначать новые выборы. Но в них «Миллениум» уже не участвовал. Кандидаты обратились к другим агентствам, решив сэкономить, и проиграли. К власти снова вернулся прежний мэр. Правда, через полтора года застрелили и его, так что примерный баланс все равно сохранился.
Они вышли из больницы, когда на часах было уже около девяти. Петровский вспомнил, что с утра ничего не ел. Он отменил ленч и не успел ни пообедать, ни поужинать. Но сейчас времени на еду не было.
— Пошли ребят в ресторан, пусть привезут мне хлеб, сыр, помидоры, огурцы, — попросил Святослав Олегович Пашу.
— Мы сейчас в лучшем ресторане ужин устроим, — засуетился тот.
— Не нужно ничего готовить, — решительно остановил его шеф. — Я же тебе говорю, что именно надо сделать. Пусть все тщательно помоют и привезут. Ничего особенного не хочу. И хватит думать об ужине. У нас еще много работы. Надо поехать к этому врачу и к председателю местного суда. Твои ребята узнали, где сейчас судья?
— У них какое-то торжество, она сейчас ужинает здесь, на соседней улице, — сообщил Бубенцов.
Женщина, обрадовался Петровский. С особами противоположного пола он быстрее находил общий язык.