Вы не знаете, с чем это связано?
— Мм, нет. Он мне ничего не говорил.
— А вы его спрашивали?
— Да. Но он сказал, чтобы я не совала нос в чужие дела. Вроде как пошутил, и в то же время это была не шутка.
— Вы не замечали никаких изменений в его настроении?
— Замечала. Он стал более резко разговаривать со мной. Вот, например, насчет «не совать нос в чужие дела». Раньше он сказал бы это другим тоном и другими словами, и я засмеялась бы. И он вместе со мной. — Она поджала губы. — Он определенно нервничал.
Хит решила зайти с другой стороны.
— И вы не предполагаете, с чем связано это напряжение? — Когда экономка покачала головой, Никки спросила: — Он с кем-нибудь ссорился? Может быть, ему угрожали?
— Насколько я помню, за последние несколько дней — нет.
Странный ответ от женщины, которая помнила практически все. Никки сделала себе заметку вернуться к этому вопросу позже.
— А в церкви не было никаких проблем?
— Они там всегда есть, — усмехнулась старушка. — Но ничего из ряда вон выходящего.
— Никаких новых людей вокруг? Незнакомцев, визитов в неурочный час, ничего подобного?
Экономка потерла подбородок и снова покачала головой.
— Простите, детектив, ничем не могу вам помочь.
— Напротив, — возразила Никки. — Вы нам очень помогли.
Видно было, что усталость и стресс сказались на старушке. Никки решила перед уходом продемонстрировать ей фотографии. Она открыла желтый конверт с распечатанными кадрами видео из «Опасных связей». Экономка, похоже, обрадовалась тому, что утомительный допрос наконец закончился. Она протерла очки и принялась рассматривать снимки. Тщательно изучив очередное фото, она качала головой и переходила к следующему. Примерно на середине Хит заметила, как изменилось выражение лица миссис Борели, — это было не узнавание, а скорее сомнение. Никки обменялась взглядами с Гинсбург, и та кивнула в ответ — она тоже это заметила.
— Кого-то узнали, миссис Борелли?
— Нет, пока нет.
Однако она еще раз взглянула на ту фотографию, прежде чем положить ее лицевой стороной на стол и перейти к следующей. Дойдя до конца, она сказала, что ни один из этих людей ей не знаком. У Никки возникло чувство, что миссис Борелли скоро придется пойти на исповедь.
Они вышли из кухни, и Хит спросила, не будет ли миссис Борелли против, если Никки обойдет дом священника и посмотрит на следы обыска.
— Где хранился пропавший медальон со святым Христофором?
Но экономка не успела ответить — ее опередила Гинсбург, старавшаяся казаться полезной.
— В спальне.
— Прежде чем мы поднимемся туда, хочу, чтобы вы кое-что увидели. — Старушка пригласила их в кабинет и указала на шкафчик, служивший тумбой для телевизора. — Я уже говорила об этом вашим экспертам. Когда они приехали сюда, я все здесь осмотрела и заметила, что дверца шкафчика немного приоткрыта. А теперь загляните внутрь.
Никки хотела было сказать женщине, чтобы та не трогала дверцу, но заметила, что с ручки и стекла уже сняты отпечатки. Внутри имелись две полки. Нижняя была заставлена книгами в твердых и мягких обложках. Верхняя оказалась совершенно пустой.
— Все его фильмы исчезли.
— А что это были за фильмы? — спросила Хит.
Она заметила под телевизором старый видеомагнитофон, сбоку стоял небольшой портативный DVD-проигрыватель, от которого тянулись красный, желтый и белый провода.
— Всего понемногу. Он любил документальные фильмы, кто-то подарил ему «Гражданскую войну» Кена Бернса; ее нет.