Там Швайда мне все рассказала.
— Там? — Он озадаченно посмотрел на нее. — Ты разговаривала с Там? О чем?
Никки взяла со стола пресловутую газету и помахала ею у него перед носом.
— Об этом. О статье, из-за которой меня только что отстранили от работы. Они считают, что это я рассказала все газетчикам.
— О боже, — Рук вскочил. — Тебя отстранили? — Он шагнул к ней.
— Не трогай меня! — Она вытянула перед собой руки, и он остановился. — Уйди… Отойди от меня.
Рук лихорадочно соображал и через несколько секунд понял, в чем дело; но Никки уже была на кухне. Он поспешил за ней, догнал ее в тот момент, когда та открывала холодильник.
— Ты что, правда думаешь, что я имею к этому какое-то отношение?
— Мне не нужно думать. Мне об этом сказали. Твоя чешская девушка, обожающая преувеличения. — И она швырнула ему газету, которую все еще держала в руках.
Рук машинально поймал ее.
— Там? Там сказала тебе, что я — ее источник? — Рук сообразил, что все еще держит злополучную газету, и отбросил ее прочь, с глаз подальше. — Это ложь.
— Великолепно. Теперь ты называешь меня лгуньей, — бросила Хит.
— Нет, нет, я тебе верю. Просто не понимаю, зачем ей было так говорить. — Он почувствовал, что теряет контроль над ситуацией, и воскликнул: — Никки, выслушай меня! Я ничего ей не рассказывал.
— Ага, как же. Еще не хватало, чтобы ты здесь же во всем признался.
— Ну как ты могла поверить, что это я?
Хит отодвинула в сторону вино и взяла бутылку минеральной воды: сейчас ей нужна была ясная голова.
— Во-первых, я читала эту писульку, которая… как ты выразился? Попахивает желтой прессой? Так вот, еще от нее здорово воняет тобой. Назвать церемонию прощания «проблемой, которую будет не так-то просто решить»… Что еще? «Жаркие дебаты»?
— Ну, послушай, я… — Он смолк и поморщился, будто проглотил нечто отвратительное.
— Значит, это твои выражения. — Она отставила воду и схватилась за бутылку вина.
— В некотором роде. Но я ни с кем не делился. Это похоже на совпадение.
— Это смахивает на наглую ложь. Там говорит, что ты отправил ей текст по электронной почте.
— Да ты что! Ничего подобного.
Никки указала на ноутбук на обеденном столе:
— А что за секретную статью ты там все это время набирал, а?
— Ну, хорошо, сейчас расскажу. Да, я делал кое-какие заметки для статьи об этом случае с Монтрозом.
— Для чего?!
— Ну вот, видишь? Поэтому я ничего и не говорил. Я знал, что она тебе не понравится после журнала с твоим фото на обложке.
— Рук, это полное безумие. Ты прятал ее, потому что прекрасно знал, что я буду против?
— Нет… Да. Но я собирался рассказать. Потом.
— Чем дальше, тем хуже; лучше бы ты молчал.
— Послушай, я занимаюсь журналистскими расследованиями, а эта история — вовсе не государственная тайна.
— Там Швайда сказала, что ты все передал ей.
— Нет.
— А что еще ты ей выболтал?
— О боже. О нет! Теперь я понимаю, что происходит, — сказал он. — Все-таки в каждой женщине живет зеленоглазая ведьма.
Никки с грохотом поставила бутылку на стол.
— Да ты понятия не имеешь, через что мне пришлось пройти! Не вздумай делать из меня дешевку!
— Прости, я знаю, это был удар ниже пояса.
— А то я без тебя не поняла, черт бы тебя побрал.