Но Кис приложил палец к губам. Саша немного растерялся, однако возражать не рискнул. С этим детективом считалось его начальство, а коли так, то…
Он приник ухом к двери, чтобы лучше слышать, что предпримет этот чертов детектив, столь непонятно независимый, и что предпримет Гена, предмет его основного контроля.
Гена задрал пиджак, вытащил из-под него пистолет и решительно распахнул дверь.
Тут же открылась дверь рядом, Саша возник на пороге и, оттеснив локтем ринувшегося было к мониторной детектива, сделал крупный шаг к комнате.
Кис немедленно шагнул ему вслед, вытягивая шею из-за Сашиного плеча.
Перед ними открылась неожиданная картина: Гена стоял в центре мониторной, озираясь. Леши не было видно. Куда он делся?!
Увидев Сашу, Гена вскинул пистолет и выстрелил – тихим «пуком», как и предполагал Алексей, пистолет был с глушителем. Но пуля попала в дверь, которая за долю мгновения до выстрела вдруг пошла на Сашу.
– Бросай оружие! – раздался голос Леши.
Ага, он схоронился за дверью! Банальный прием, но потрясающе эффективный!
Гена развернулся на голос и снова выстрелил.
Саша вступил в комнату, Кис за ним.
Гена растерялся. Он водил пистолетом из стороны в сторону, видя надвигающихся на него людей: Лешу (ментовский бронежилет его защитил) с одной стороны и детектива с опером – с другой.
– Бросай оружие, я сказал! – напомнил ему Леша.
Гена положил пистолет перед собой на пол и поднял руки.
– Ты сразу скажи, – произнес Леша, – будешь кооперироваться? Или тебя пытать надобно?
– Буду, – проговорил Гена.
– Тогда рассказывай, чего от тебя ждут подельники? Что ты должен им сообщить?
Но Гена молчал.
– Он думает, что от своих ему больше достанется, чем от нас, – обратился к детективу Леша. – Он думает, что мы такие дураки добренькие, а у него там не дураки и не добренькие. Он думает, что мы ща расслюнявимся. Типа мы цивилизованные идиоты, и нам жизнь человеческая дорога! Так то человеческая, – он сильно ткнул Гену в плечо, отчего тот, связанный, немного завалился на бок. – А не говна всякого, как ты! Понял?!
– Вы не имеете права меня пытать, вы, мусора! Мы вас по судам затаскаем, поняли!!!
– Ишь ты, какой бандит нынче пошел юридически грамотный. Ну, правозащитник прям! А я не мент, Геночка, – улыбнулся ему Леша. – Мне можно. А насчет судов, так дожить тебе сначала нужно до судов-то.
Гена не ответил, и Леша оторвал его руку от кресла, взрезав скотч ножом.
– Считаю раз-два-три, после чего я тебе перережу вены. Говори, что и когда ты должен сообщить?!
Гена посмотрел на Лешу, потом на Алексея – и высунул язык.
Кис не успел поймать молниеносное движение охранника. Он только увидел, как изо рта Гены потекла кровь.
– Леша! Он же говорить не сможет! – только и воскликнул детектив.
Ну да, Леша ведь служил раньше в спецназе…
– Если хочет жить, то сможет. Я ж ему язык не отрезал, только поранил чуток, для приведения в чувство.
Леша вглядывался в лицо Гены едва ли не с нежностью. С нежностью маньяка, который готовится разделать свою жертву, предвкушая удовольствие.
И это тот самый человек, с которым детектив несколько часов назад курил на углу дома? Который проявил такое понимание, даже тонкость?
– Ну, Геннадий, будем говорить? Или мне еще поупражняться?
Гена слабо пошевелился. Но так и не произнес ни слова. И тогда Леша, размахнувшись, взрезал вены на освобожденной от скотча руке Гены.
Кровь методично и бесшумно закапала на пол.
– Давай, геройствуй, – Леша сплюнул поверх капель.