Но где же он теперь, этот нестарый, богатый и совсем не безобразный муж? У Насти голова шла кругом от разных фантастических предположений.
Володя, влюбленный в море, старался и Насте привить хоть какую-то симпатию к неизведанному, загадочному и удивительно прекрасному водному миру. Он мог часами рассказывать о тайнах морей и сверхъестественных явлениях, о коварстве и жестокости, о бесконечной красоте океана. Сейчас все его рассказы слились в одну страшную, непонятную кашу, которая тяжело варилась в уставшей голове. И чем дольше она варилась, тем сильнее разваривалась в нечто бесформенное и ужасное: неведомая сила поглотила и утянула на дно 10 человек команды вместе с капитаном, не повредив при этом корабля и не оставив никаких следов. Во всяком случае, Настя не нашла ничего нового, кроме той жуткой записки-предупреждения. В кубрике тоже не было следов спешки, насилия или намека на матросский бунт.
Методично обходя все помещения, заглядывая в кладовки, трюм, каюты, Настя так и не нашла ответа на самый волнующий вопрос. Зато с превеликой радостью выяснила, что голодная смерть ей не грозит, даже если они с Пятницей будут трапезничать 6 раз в день. Запасов воды, рассчитанных на 12 человек, им двоим хватит на много лет одиночного плавания. Кроме того, в трюме находился аппетитный груз – консервированные фрукты; и менее аппетитный, зато здорово расслабляющий – ром и коньячный спирт. Как могли матросы оставить нетронутыми такие залежи удовольствия, было совершенно непонятно. Видимо, ожили те чудища из морских легенд, о которых даже самые отчаянные и бывалые морские волки говорили свистящим полушепотом.
«Ну, не может быть, чтобы Володя не оставил мне даже строчки, хотя бы слова! Он вроде бы меня любил… Однако же, я и чей-то беспородный пес брошены на судне на произвол судьбы!»
Тут Настя вспомнила, что еще не обследовала капитанскую каюту при дневном свете и не помутненном сознании. Вот сейчас-то она обязательно найдет записку от Владимира, в которой будет объяснение этому необъяснимому поступку! Торопливым шагом идет она к месту своей неспокойной ночевки. При дневном свете все выглядит совсем не страшно: светлая комфортабельная каюта, обшитая панелями из дуба, с удобными кушетками, с мягким креслом и дорогим брюссельским ковром никак не напоминали ночную «пещеру ужасов». На столе все так же улыбается невеста, рядом лежит стопка журналов и книги по судоходству. Открытый судовой журнал, последняя запись…
– Градусы, секунды, широта, долгота, – ничего не понимая, бормотала Настя. – Все нормально. И главное, все понятно… градусы, секунды… Я, наверное, должна понимать. Но я ничего не понимаю… Где записка для меня?!
Настя хлопает журналом об стол, потом еще раз и ещё. Потом падает в кресло и сразу же начинает впадать в отчаяние. Непонятные загадки, напрямую касающиеся её жизни, пугали её немногим меньше, чем ночные призраки.
Внезапно Настя вскочила с кресла и побежала из каюты. Она торопилась на палубу, к борту корабля. Сейчас уж точно всё станет очевидным. Сейчас она получит хоть один ответ!
Опасно перегнувшись через фальшборт, Настя смотрит вправо, влево. И стонет он невозможности разгадать страшную загадку: все шлюпки на месте! А это значит, что команда не спасалась на шлюпках с тонущего (?) корабля. Это значит – её попросту больше нет… Теперь Настя знала об этом наверняка. Блуждала ещё ненавязчивая версия о пиратах, захвативших команду в плен. Но была она настолько несостоятельна, что Настя, далеко не знаток пиратских обычаев, быстро её отвергла. Что же это за пираты такие забавные, которые не забрали достаточно ценный груз? А вместо рома, спирта и прочих полезных товаров зачем-то взяли в плен команду из 11 довольно мирных человек, которые вряд ли, при всем их желании, смогут стать головорезами и верными помощниками пиратов. Выкуп же за 10 полунищих матросов не покроет расходов на их содержание. Можно было, конечно, разжиться за счет Владимира и его обеспеченного отца, но эта афера, кроме денег, могла принести большие неприятности. К чему рисковать, когда можно набрать спирту и рому и залить это всё в пиратскую глотку. И что удивительно, захват пленников происходил, видимо, по всем правилам светского этикета, только через «будьте любезны» и «не затруднит ли вас». Потому что следов несогласия, борьбы и насилия Настя так и не обнаружила.
Возле камбуза валялся сытый и довольный Пятница. Его не волновали Настины загадки.
«Эх, поменяться бы мне с ним местами: я валяюсь на палубе, не думая ни о чем, не боясь приближающейся ночи, земли или корабля. А Пятница рыскает по судну, ищет разгадку, всего боится и думает, как бы нам дожить до старости без мучений и лишений».
За первый день неуправляемого плавания Настя нашла «рулевого» и научилась готовить пудинг. Таков был положительный итог дня. Все остальное в графе «минус».
Ближе к вечеру Настя поняла, что не сможет не только бросить якорь на ночь, для того, чтобы избежать столкновения с землей или с кораблем, но она бессильна даже уложить волосы в прическу – правая рука отзывалась болью на любую физическую нагрузку. «Ну, что ж, если ночью налечу на скалы, по крайней мере, умру незаметно, во сне», – смирилась беспомощная пассажирка-капитан.
К приближающейся ночи Настя готовилась основательно. Наученная страшным опытом предыдущей ночевки, она запаслась бутылкой рома для спасения от «морских призраков». Для этой же цели в каюту капитана был допущен Пятница, здоровый циник и реалист, не верящий в человеческие страшилки и морские байки о невидимых чудовищах.
Напряженно подкрадывалась ночь. И чем больше Настя прислушивалась к тишине пустого судна, тем громче и страшней звучали шаги и вздохи под дверью, как будто те, кто прятались днем по темным углам, куда не мог проникнуть солнечный луч, с наступлением ночи смело выползали из своих нор. Их всех манил запах свежей человеческой плоти, до которой они не смогли добраться прошлой ночью. Но сейчас уже, казалось, ни что не спасет бедную Настю.
А пес мирно посапывал возле двери и видел во сне приятное: сначала косточку, крепкую, сахарную, потом новую хозяйку, такую ласковую и добрую, не в пример прежнему хозяину, который мог и словом грубым, матросским «приласкать» и сапогом «погладить». Вот если бы Пятница не спал, скалил зубы и дыбил шерсть – тогда на Настю обязательно накатило бы вчерашнее безумие. Но когда собака – вполне живое и разумное существо, спокойно спит и видит сны – сходить с ума от страха было как-то неудобно.
Следующим этапом борьбы с ночными кошмарами являлось легкое алкогольное опьянение, которое добавляет смелости и бесшабашности, но ещё далеко от того, чтобы мутить разум.
Скоро нетрадиционное «лекарство» подействовало, Настя вдруг перестала бояться и даже позволила себе дерзкий вызов:
– Эй, ну кто там шуршит?! Заходи, драться будем!
Вызов остался без ответа, и тогда Настя совсем осмелела – нервно хихикнула, закрыла глаза и приготовилась спать, как ни в чем не бывало. Полчаса она претворялась, что спит, а на 31-ой минуте уснула по-настоящему. Сон, конечно, был прерывистым, поверхностным и неспокойным, но первая победа над ночными силами зла дорогого стоила.
Проснулась Настя, когда уже вовсю правили добрые силы. Свет разогнал всю нечисть по углам, до следующей ночи, которая будет не страшнее этой.
– Ну, так ещё жить можно, – радовалась Настя первой победе, солнцу и тому, что ещё жива она, одноименная шхуна и верный Пятница.
Палубу заливали ослепительные солнечные лучи. Желтый шар плыл по нежно-голубым небесным волнам, даря тепло, свет и надежду. Настя потягивалась довольной кошкой. Утро казалось ей удивительно прекрасным, желто-синие тона радовали глаз, и море искрилось как самая красивая мечта.