– И что ты вовсе не волкодав, – это сказал третий страус, выглянув из-за второго.
– Ну, и кто же я, по-вашему, если не волкодав? – Белый Клык осматривался по сторонам в поисках подстрекателя. И у него были вполне сложившиеся подозрения насчет такового.
– Мы недавно узнали, – снова заговорил передний, – что кличку Белый Клык дают тому, кто наполовину собака, а наполовину волк.
– И это нас сильно пугает, – сказал второй.
– Мы боимся твоей второй половины, – срывающимся от страха голосом выпалил третий.
– Забудь! – твердо ответил Белый Клык. – Я волкодав и это звучит гордо! А вот чего ты добился в жизни?
– Я? – как-то потерялся третий. – Я экологически чистый продукт! И тоже горжусь этим.
– Вот именно! – усмехнулся Белый Клык. – Потому что безмозглый.
– Ну, уж нет! Раз у нас есть головы, то должны быть и мозги. Иначе, зачем нам голова? – пустился в рассуждения передний.
– Как зачем? Мы ею едим! – вступил в спор четвертый
– Вернемся к теме разговора, – заговорил передний, – допустим, что ты не волк, но из этого вовсе не следует, что ты волкодав.
– Да, не факт, не факт! – подал голос пятый.
– Может быть я такса, по-вашему? – Белый Клык терял терпение.
– Ну, есть и другие породы крупных собак – водолаз, например.
– Да, точно! Вода так и льнет к тебе. Даже под сеном находит.
Тут Белый Клык разглядел хитрую морду Булана в густой листве высокого куста.
– Говорят? И кто же это говорит? Сами бы вы не додумались. Знаю, это один ехидный мул вас науськивает! Все оттачивает плоскости своих шуток.
Булан вышел из-за куста.
– А что я могу поделать, если у всех в голове шарики, а у меня смешарики?
Он попытался захохотать, но его ржание, сорвалось на громкий ослиный крик.
– Если мул тебя лягнул, глупо отвечать ему тем же, – ледяным тоном сказал Белый Клык.
Это был камень в огород Булана и тот понял.
– Прекрати! Эта ослиная поговорка! – с обидой выкрикнул он.
– Ладно, сказал Белый Клык, – замнем. Однако, вам страусам, что за дело до моей породы.
Передний откашлялся.
– Мы боимся, – искренне признался он.
– Это ваше обычное состояние, – Белый Клык пожал плечами.
– Согласен. У нас фобии. Но сейчас нам страшнее страшного!
– Если ты, Белый Клык, числишься у нас волкодавом, значит… могут быть и волки! – плаксиво предположил второй.
– Да! И если вместо волкодава у нас какой-то водолаз… – третий вложил некоторую долю презрения в слово «водолаз»
Белый Клык возмущенно хмыкнул.
– Не бери в голову, страус, там у тебя и так мало места. Заклинит клюв – есть не сможешь. Запомните все: в наших краях не осталось ни одного волка.
В разговор вступила подошедшая страусиха.
– Это твоя работа? Слышали? Он со всеми разделался. Как это романтично!
Однако передний не успокаивался.
– Но вдруг они все же появятся… ну, эти самые волки. Кто будет их тогда э… давить? Булан, что ли?
– А почему нет? – Булан принял позу культуриста, – Если есть ездовые собаки, то почему мулу нельзя быть волкодавом? Между прочим, мулы очень сильны. Косая сажень…
– … в ушах, – закончил его фразу Белый Клык
Передний страус не унимался.
– Но ведь и вправду, тебе нечем подтвердить свою волкодавскую… эту…
– … идентичность, – просуфлировал Булан.
– Да. Точно. И что если мы беззащитны?
В испуге страусы снова вонзили головы в песок.
Белый Клык покачал головой.
– Всем саечки за испуг.
С этими словами он направился во двор, на ходу шлепая страусов по торчащим задам.
– Идентичность им подтверди! Волки вдруг появятся!
Вот после этого, незначительного, казалось бы, происшествия у него и возникли вопросы о разных несуразностях, типа охотятся ли волки на страусов и прочих абсурдных вещах. Сам он много раз слышал о том, что волков в этих краях раньше никогда и не было. «Так откуда же им взяться теперь?» – рассуждал он, беседуя сам с собой.
Накануне в городе, близ которого находилась наша страусиная ферма, открылся зоопарк, и в зоопарке этом произошли странные события. Ну а поскольку события эти в дальнейшем получат связь с нашей историей, давайте понаблюдаем за происходящим.
Полная луна освещала клетки со спящими зверями. И только в одной клетке не спали четыре волка. Их клички были Тупой, Одноглазый, Черпак и Дикий. У одноглазого был всего один глаз: другой он потерял во дни своей ранней буйной и беспутной молодости. Тупой, глядя на луну, набрал полные легкие воздуха, и совсем собрался было завыть, но Одноглазый зажал ему пасть.
– Ты что, забыл? – сказал он громким шепотом, – Наш босс-оборотень запретил нам выть. Даже на луну. Знаешь ведь, что от этого бывает…
– Бва – бву – бвы – бво, – ответил Тупой.
– Чего? – переспросил Одноглазый и отпустил стиснутую пасть Тупого.
– Я говорю, наш босс легок на помине.
Щелкнул замок, раздался лязг засова и в открытой двери возник силуэт крупного волка.
– Привет, босс! Что, скоро ли на дело? – спросил Одноглазый. – А то засиделись.
– Ничего, сейчас разомнетесь, – сказал босс, – Пошли.
Вытянувшись цепочкой, волки перебежали в дальний конец зоопарка, где стена была увита густым плющом. По одному они нырнули в скрытый листвой лаз и оказались на улице.
Здесь, задрав головы, они издали протяжный вой, после чего все пятеро превратились… в людей. Они поднялись с четверенек и, отряхнув пыль с колен, направились к микроавтобусу стоящему неподалеку. Вид все четверо имели довольно-таки криминальный, а у типа по кличке Одноглазый на лице была черная повязка, прикрывавшая отсутствие левого глаза. Забравшись в микроавтобус, они проспали до утра и в назначенное боссом время отправились «на дело».
Когда микроавтобус достиг центра города, босс повернулся к остальным. Этих четверых своих помощников он только недавно сделал оборотнями с помощью небольшого укуса. Новообращенные еще не вполне освоились с пребыванием в человеческом обличии: прежние волчьи повадки проявлялись у них частенько и непроизвольно.
– Внимание, подъезжаем к банку, – объявил оборотень и четверо грабителей надели полумаски овец.
В это время в хранилище банка, который волки наметили для ограбления, администратор заканчивал осмотр. Пачки банкнот, перетянутые бумажными лентами, и аккуратно сложенные в специальные мешки, ожидали клиентов. Довольный результатами осмотра, Администратор вышел в операционный зал, запер дверь хранилища, и, обернувшись, посмотрел на стенные часы. До открытия оставалась одна минута. Все сотрудники были на своих местах.
– Открываемся, – объявил администратор, как только на циферблате часов обозначилось девять.
Упитанный охранник вперевалку подошел к стеклянной двери и перевернул табличку с «ЗАКРЫТО» на «ОТКРЫТО». Ему хорошо было видно, как напротив банка остановился микроавтобус, из которого выскочили четверо в полумасках овец (сам оборотень остался за рулем) и побежали через дорогу в сторону банка, на ходу доставая пистолеты.
Охранник резко обернулся. Гамма выражений его лица бегло менялась от удивления до ужаса и когда отражение эмоций достигло наивысшей точки, он что есть мочи завопил: «Нас грабят! Ограбление! Тревога!». С этими криками он бросился к кнопке тревоги на стене, нажал ее, выхватывает револьвер, и укрывшись за выступ стены, изготовился для стрельбы.
Второй охранник спрятался за стойку с противоположной стороны, тоже достал револьвер и направил его на дверь. Служащие застыли на своих местах, словно в столбняке.
Грабители добежали до тротуара и вдруг остановились. Рядом с банком находился магазин, над входом которого красовалась яркая вывеска «КОРМ ДЛЯ СОБАК», а из приоткрытых дверей распространялся густой запах собачьих разносолов. Немного посомневавшись, глядя то на банк, то на магазин, они наконец определились с выбором и дружно бросились в магазин.
Грабители ворвались в магазин, жадно нюхая воздух. У троих в руках были пистолеты у Тупого пистолет за поясом. Кроме продавца в магазине было только два покупателя: толстая дама с болонкой на поводке и высокий худой гражданин в очках. Все они с недоумением смотрели на вторгшихся отымальщиков.