Не имеет значения, насколько опасен Лукас. Пока он живет в этом отеле, она не сможет его избегать. Кроме того, она должна выбрать правильный момент, чтобы сказать ему о ребенке. Ведь рано или поздно Лукас уедет из Шотландии в неизвестном направлении.
Когда смена Эммы закончилась, она побежала вверх по лестнице в свою комнату. Мысли беспорядочно кружились в ее голове. Ее главная цель – стать хорошей матерью и оставаться честным человеком, как было всегда, а это означает, что она обязана быть откровенной с Лукасом. Ей было трудно сформировать здравое мнение о человеке, которого она знала только по информации из прессы.
Жаль, что Лукас считает, будто она до сих пор та девушка, которую он знал в Лондоне, и она готова опять прыгнуть в его постель. Он не знает, что для нее с тех пор все изменилось коренным образом. В ту ночь Эмма сходила с ума от горя и шока, поэтому решила отвлечься в его объятиях. Но потом все изменилось, и теперь ей нет оправдания.
Эмма лежала на узкой кровати в маленькой комнате, думая о Лукасе. Вот он обнажен и нависает над ней, загорелый и мускулистый, растрепанные черные волосы обрамляют его лицо, на его подбородке красуется густая щетина, а губы изгибаются в похотливой улыбке. Ему не нужно прилагать усилий, чтобы ее соблазнить. Она решила отдаться ему сразу, как только впервые увидела.
У нее нет никаких оправданий по поводу того, что она все еще хочет его. Сейчас Эмма уже немного успокоилась и образумилась. Она должна держаться от него подальше, но не может, потому что теперь их связывает ребенок. Сев на краю кровати, она нахмурилась, пытаясь представить себе ситуацию, в которой они могли бы поговорить наедине, держа эмоции в узде. Такое почти невозможно. Лукаса не заинтересует обычный разговор. Эмме придется изменить эту ситуацию.
Но как?
Женщины буквально вешаются на шею Лукасу. Как Эмме убедить его, что отцовство для него намного привлекательнее распутства?
Она вздрогнула при воспоминаниях о собственном отце. Он не хотел ее и не изменился ради нее. Хотя Эмма очень старалась завоевать его любовь, он ее отверг. Хочет ли она такой же участи для своего ребенка?
Она должна собраться с мыслями и не паниковать. Будет лучше, если ее ребенок узнает, кто его отец, а не вырастет в надежде отыскать для себя призрачный образ идеального папочки. Кроме того, Эмма должна торопиться и обеспечить ребенку хороший дом.
Рассматривая себя в зеркале, она поправила униформу и пригладила волосы. Она гордилась тем, чего добилась в жизни, но должна помнить свое место. Лукас Марселос очень богат и принадлежит к древнему аристократическому роду. Кто знает, какова вероятность того, что Лукас серьезно воспримет ее новость о ребенке. Скорее всего, он решит, что она пытается его заарканить и получить от него деньги за молчание. Но она знает правду и может ходить с высоко поднятой головой. И она не первая, кто имеет дело с плохим мальчиком.
Следующим утром Эмма приступила к работе, решив, что именно сегодня расскажет Лукасу, как обстоят дела. Он собирается вернуться в Бразилию, поэтому у обоих будет шанс все спокойно обдумать, прежде чем принять решение.
Как только она вошла в комнату для персонала, то услышала первую новость, которая показалась ей громом среди ясного неба. Лукас Марселос остается в отеле до конца недели. Итак, планы Эммы по поводу возможности все спокойно обдумать, пока она и Лукас будут на разных концах земли, провалились – Лукас остается в Шотландии.
– Он требует еще полотенец, – объявила экономка, и от ее сообщения кровь отлила от лица Эммы. – Больших, которые я купила специально для него.
– Еще полотенец? – Одна из горничных нахмурилась. – Я только что отнесла ему полотенца.
– Мы не должны обсуждать желания наших постояльцев, – отчитала ее экономка.
Эмма поняла, что Лукас будет звонить и требовать то одно, то другое, пока она не поднимется в его номер.
– Не волнуйтесь, я пойду к нему, – сказала она, желая положить этому конец.
Лукас услышал стук в дверь.
– Войдите! – Отложив газету, он встал и расслабился, когда Эмма открыла дверь специальным ключом.
– Полотенца! – весело произнесла она, проходя мимо него.
– Кофе? – Он смотрел ей вслед, когда она прошла в ванную комнату.
– Вам нужен еще кофе? – слегка нетерпеливо спросила она.
– Кофе у меня есть. Я предлагаю тебе выпить чашечку.
– Боюсь, мой босс этого не одобрит, – ответила она.
– Раньше ты не беспокоилась о том, что скажет твой босс.
Она решила не отвечать ему. Он встал перед ней, преграждая ей путь.
– Ты можешь по-прежнему работать в Лондоне, если захочешь, – сказал он.
– В качестве кого? Вашей временной любовницы? – сдержанно и деловито спросила она.
– Ты могла бы учиться дальше.
– Спасибо за предложение.
– И?.. – произнес он.
– Я отказываюсь.
Эмма выгнула бровь, и он сразу понял, что она не из тех женщин, которые падают к его ногам. Она осторожно отвела взгляд от его обнаженной груди. Он только сейчас заметил, что, надев после душа джинсы и рубашку, не застегнул ее.
– Лукас, мне нужно с вами поговорить.
– А мне с тобой, – заверил он ее. Их прервал стук в дверь. – Завтрак. Горячий кофе и свежие булочки. Разве ты сможешь этому противостоять?
Судя по ее взгляду, Эмма могла легко противостоять и кофе, и Лукасу.
Она отошла в сторону, когда он открыл дверь, впуская официанта. У Лукаса появился шанс восхищенно разглядывать решительный профиль Эммы: ее поджатые губы, которые он любил целовать, и изящный носик, который она морщила, чтобы рассмешить Лукаса. Сейчас на ее лице было выражение неодобрения.
– Ты составишь мне компанию?
– Прошу прощения? – сказала она.
Ему нравилось ее упрямство. Она по-прежнему стояла, чуть приподняв подбородок, чтобы встретить его взгляд в упор.
– Выпей со мной хотя бы кофе, – настаивал Лукас, пока официант накрывал на стол.
– Простите, сэр, я не могу этого сделать, – твердо сказала ему Эмма.
Он мог только воображать, какие слухи поползут по отелю, если официант расскажет о том, что слышал. Лукас должен быть внимательнее и думать о репутации Эммы. Но ведь именно она когда-то страстно прижималась к нему и умоляла о большем. Почему сейчас она так холодна с ним? Он остановил ее у двери, положив руку ей на плечо и повернувшись спиной к официанту.
– Почему бы тебе не смягчиться? – тихо спросил Лукас.
– Я на работе, сэр.
– Значит, ты не должна быть любезной с постояльцами?
– Всему есть пределы, – сказала она, глядя через его плечо на официанта.
– Если бы ты не работала здесь, ты бы выпила со мной кофе? – спросил он.
– Если бы я здесь не работала, я не пришла бы к вам в номер. – Эмма повернулась и так сильно схватилась за ручку двери, что у нее побелели костяшки пальцев. – Я должна идти.
– Позвольте мне? – произнес Лукас. Он открыл дверь, а потом дал официанту пригоршню монет. Когда тот оказался вне пределов слышимости, Лукас повернулся к Эмме: – Ты уверена в том, что не желаешь составить мне компанию?
– Абсолютно уверена, – решительно ответила она. – Могу я идти, сэр?
По ее глазам он понял, что она многого ему не говорит.
– Ты знаешь, что я остаюсь еще на несколько дней? – спросил он.
– Да, я слышала об этом.
Она повернулась к нему лицом, и Лукас снова заметил, что она явно хотела что-то ему сообщить.
– Если тебе есть что сказать мне, Эмма, говори.
Секунду она казалась по-настоящему шокированной, но затем снова стала деловитой работницей отеля.
– Просто позвоните регистратору, когда вы будете готовы к отъезду, и он пришлет человека за вашим багажом.
– Я думаю, что сам донесу свои чемоданы, – процедил он сквозь стиснутые зубы. Порывшись в заднем кармане джинсов, он сказал: – Вот, возьми.
– Что это? – Она нахмурилась, когда он протянул ей двадцать фунтов стерлингов.
Его терпение было на пределе.