– Может, нам лучше с вами пойти? – предложила я, когда старуха пожелала нам спокойной ночи. – Вдруг ребята захотят узнать, где я заметила человека в саду?
– Какой человек? – разозлилась Олимпиада. – Откуда ему взяться? Вам привиделось. Вы эти глупости не вздумайте Левушке говорить, у него сердце больное. К чему ему эти ваши сказки? Идите спать, – повторила она и, резко развернувшись, пошла прочь, а мы с Женькой поднялись на третий этаж.
В доме по‑прежнему стояла тишина, мы выждали минут двадцать, но тишина ничем не нарушилась.
– Дела, – пробормотала Женька. – Старушенция явно участвует в заговоре. Левушку расстраивать нельзя, и вообще, спите по ночам крепче. Этот тип в доме, старуха его прячет, и мы ей точно кость в горле. Что делать‑то? Идти с доносом к Левушке? – Женька вздохнула: – Как бы после этого из окна не вывалиться. Здесь третий этаж. Заметь, только нас так высоко поселили, прямо нарочно.
– Не болтай глупостей, – рассердилась я. – Это крыло гостевое, нам же сам Левушка рассказывал. Мстислав, Олег и Руслан свои люди, выходит, из гостей только мы. К тому же у людей общий бизнес, серьезные разговоры, к чему им лишние уши?
– Ты думаешь? – с надеждой спросила Женька. – Ну так будем доносить на старуху?
– Не знаю, – вздохнула я. – Вот что, давай‑ка вернемся в этот коридор.
Женька выкатила глаза и вроде бы лишилась дара речи, но ненадолго, потому что спросила:
– Ты что, спятила?
– Почему вдруг спятила? – пожала я плечами. – Просто хочу понять, что там делала старая карга. Ведь не заколку же искала в самом деле.
– И как ты это поймешь? Там обычный коридор, темный, мрачный… одни голые стены. Ты ж видела…
– Что‑то должно быть, – возразила я. – Не зря она на полу сидела.
– Может, утром посмотрим? – переминаясь с ноги на ногу, предложила Женька.
– Сейчас, – отрезала я и начала спускаться по лестнице, подружка последовала за мной.
Если Олимпиада и сообщила охране о подозрительном типе в саду, то энергичных действий они предпринимать не стали. По крайней мере, зловещую тишину дома нарушали только наши осторожные шаги. Коридора мы достигли в рекордные сроки, я огляделась и недовольно поморщилась. Женька была права, коридор пуст, и что, собственно, я надеялась тут обнаружить – для меня самой загадка. Впрочем, Олимпиада говорила о какой‑то двери… Мы прошли чуть дальше, и тут подружка заявила:
– Решетка.
– Что? – не поняла я.
– Посмотри под ноги. – Я посмотрела. В самом деле, в полу было небольшое отверстие, забранное решеткой. – Здесь она и сидела, – заметила Женька, тревожно оглядываясь. Я опустилась на колени и даже сунула руку между прутьев решетки.
– Похоже на вентиляционную шахту, – сказала я с умным видом, потому что ничего больше в голову не приходило.
– Может, у нее действительно что‑то туда упало? – Женька, тревожно оглядываясь, опустилась на корточки рядом со мной. Включила фонарик и направила луч света вниз. Он потерялся в темной глубине, и тут слуха нашего достиг приглушенный стон. – Опять, – пролепетала Женька побелевшими губами, а я легла на пол и приложилась ухом к решетке. Вне всякого сомнения, звук шел оттуда. Мы подождали, но он больше не повторился. – А ведь она тоже слушала, – заявила Женька.
– Кто? – не поняла я.
– Олимпиада, естественно. Что‑то в этом колодце есть.
– Он очень глубокий?
– Ты же видела, свет до конца не доходит, правда, фонарик слабенький и батарейки садятся.