– Давай‑ка через мост, – заявила Женька. Мы вернулись, захлопнули калитку и через сад пошли к центральным воротам. Послышался шорох, и из‑за кустов выскочила собака. Я как‑то успела забыть о ее существовании и от неожиданности взвизгнула. – Ник, – протяжно позвала Женька, почесывая собаку за ухом. – Умный пес. Идем с нами.
Я робко протянула руку, слегка паникуя, а Ник лизнул ее и сунул голову под мою ладонь, приглашая себя погладить.
– Надо же, – порадовалась я. – С виду жуткий зверюга, а на самом деле очень ласковый.
– Ага, – согласилась Женька, вышагивая в направлении моста. – Совсем как твой Ромка.
– Ромка‑то здесь при чем? – возмутилась я.
– Да я так, для сравнения. Не стой пнем, мы ж купаться хотели.
Я догнала подружку, хмурясь и прикидывая, чего б такого доброго ей сказать. Как на грех в голову ничего не приходило, и я в конце концов успокоилась.
Ник весело бежал впереди, время от времени оборачиваясь и поджидая нас. Мы спустились к пляжу, в этот момент взошла луна, светлая дорожка побежала по воде, а я охнула от избытка переполняющих меня чувств. Женька сбросила одежду и с разбегу плюхнулась в воду. Ник носился вдоль берега, бросаясь то в мою сторону, то в Женькину, и громко лаял. А я не спеша разделась и, с удовольствием ступая по песку, направилась к воде, и тут… Не иначе как нечистый толкнул меня под локоть и заставил посмотреть влево. Ближе к зарослям от воды шла цепочка следов. Метрах в трех от озера следы свернули к кустам. Я посмотрела в ту сторону и поежилась. Заросли при лунном свете выглядели мрачно и даже диковинно, а чувство было такое, что оттуда за нами наблюдают.
– Женька, – заорала я. Подружка перестала плескаться и направилась к берегу. Ник подбежал ко мне, я погладила его, приговаривая: – Хорошая собака. – Я порадовалась, что мы прихватили его с собой. Женька как раз выходила из воды. – Осторожно, – крикнула я, – не затопчи следы.
– Какие следы? – обалдела подружка.
– Сейчас увидишь.
Я ухватила Ника за ошейник, чтобы и он ненароком не испортил следы, и побежала навстречу Женьке, после чего повела ее к зарослям. Подружка, кутаясь в полотенце, взглянула на следы и спросила хмуро:
– И чего?
– Ты же видишь, – обиделась я.
– Вижу, – кивнула она и сунула свою ступню в чужой след. – Ну и лапа, – покачала она головой. – Сорок пятый размер. Из озера вышел мужик. Должно быть, купался.
– А где следы, ведущие к озеру?
Женька огляделась.
– Где‑нибудь здесь.
Я принялась осматривать пляж, Женька, немного понаблюдав за мной, вздохнула:
– Анфиса, что ты дурака валяешь. Если человек вышел из воды, следовательно, он сначала в нее вошел, может, и не здесь, может, дальше по берегу.
– И в зарослях спрятался, – разозлилась я.
– Это могло быть днем. Может, он в заросли по нужде полез.
– Так вот же туалет, – не унималась я. – И кабинка для переодевания. Зачем ему заросли?
– Не знаю, на кой черт они ему сдались, – повысила голос Женька. – Много разных чудаков на свете. По‑моему, ты свихнулась на детективах… – Не успела Женька договорить, как в зарослях что‑то хрустнуло. И вновь воцарилась тишина. Ник замер, уставившись в ту сторону и поводя ушами. – Собака насторожилась, – перешла на шепот Женька.
– Там кто‑то есть, – пискнула я. Тут взгляд мой метнулся вдоль берега, и я вспомнила про лодку («Фаина», кажется), укрытую в кустах в той стороне.