– Так я ж любила его до одури. А с мужиками так нельзя, они от большой любви наглеют и становятся совершенными гадами, если их вовремя в чувство не привести.
– Значит, ты его в чувство приводишь? – нахмурилась я.
– Не нервируй меня, – обиделась Лерка. – Идем чай пить, обстоятельно мне поведаешь, что там и как.
Я поведала, выпив три чашки чаю. Лерка осталась довольна.
– Молодец, лучше не бывает. Продолжай в том же духе.
– Нелегкое это дело, – вздохнула я.
– Хорошо. Сколько ты хочешь? – взяла быка за рога Лерка.
– Хочу, чтобы ты объяснила, чего добиваешься.
– Чтобы Гришка в дураках остался, по полной программе.
– Это я сделаю. Твой Гришка – сукин сын, и оставить его в дураках – дело чести любой женщины.
Лерка протянула мне руку, я пожала ее, и она зашептала с удовлетворением:
– Хорошо сказала. Уважаю. Продолжай разыгрывать влюбленную дурочку. Но близко к себе не подпускай, надо придумать…
– Я намекнула, что, мол, девица. Так что любовь только после регистрации. И тут вариантов быть не может. Если уж я себя столько берегла, то до венчания просто обязана потерпеть.
– Какой ход! – в восторге всплеснула Лерка руками. – Мама дорогая, мы тут такого наворотим… – Вдруг на лице ее появилась растерянность. – А это правда?
– Что?
– Ну.., ты в самом деле девица? – Я взглянула так, что Лерка заметно уменьшилась в размерах. – Извини, я не хотела тебя обидеть. Но ведь в жизни всякое бывает. Вдруг ты действительно.., молчу, молчу.
Лерка замолчала, а я забеспокоилась.
– А почему тебя заинтересовал этот вопрос? – спросила я с подозрением.
– Ну.., чтобы знать. Простое человеческое любопытство.
– Ага, – кивнула я. – На всякий случай: если ты вдруг решишь, что я должна с кем‑то заняться любовью в угоду твоим замыслам, предупреждаю сразу: денег не хватит. Ясно?
– Конечно. За это даже не переживай. Смысл игры как раз в том, чтобы эти гады остались с носом.
Я опять насторожилась.
– А их много?
– Кого?
– Гадов, естественно.
– Не путай меня. Итак: ты влюблена и хочешь замуж. Он начнет распускать перья, а ты балдей по полной программе. Наверняка поволочет к дружкам, хвалиться. А дружки у него Чернов и Громов, о которых я тебе рассказывала. Из «Олимпии». Соображаешь?
– Нет.
– Твои неприятности как раз с ними связаны, забыла, что ли?
– Не забыла. Зачем же мне к ним соваться?
– Как раз затем, чтобы понять, что происходит, и себя обезопасить. Чернов страшный бабник. С виду он очень неказистый, оттого Гришка у него точно кость в горле.
– Хороши друзья.
– Так ведь и у подруг не лучше. Короче, они всю жизнь норовят друг другу свинью подложить. Как только он тебя с Гришкой увидит, по ночам спать перестанет, все будет думать, как тебя раньше его трахнуть. Эту карту надо умело разыграть. Сможешь?
– Не знаю, – ответила я, не желая брать на себя повышенные обязательства.
– Ничего, я буду рядом, вдвоем мы его уделаем.
Громов до красивых баб тоже падок, но кое‑какую порядочность имеет и у друга отбивать не станет, хотя, если заведется, на стенку полезет. Значит, завести их надо до того, как Гришка вас познакомит.
– Чего‑то я не пойму…
– Ты себе голову не забивай, это все моя забота.
Твое дело быть прекрасной и улыбаться во весь рот, а еще смотреть с томлением.