– Их бы удар хватил, узнай они об этом. Оба совершенно убеждены, что при звуках их имени страусы закапываются в песок по самый хвост.
– Чепуха какая‑то, – отмахнулась я.
– Ты слышишь, Сашок? – хихикнула Лерка. – Она их не знает. Да, идет время, и новое поколение не испытывает почтения к прежним героям. Конечно, сейчас они приличные люди, по крайней мере, стараются таковыми казаться, но еще пять лет назад.., очень крутые ребята. И вряд ли они оставили прежние замашки. По крайней мере, если их как следует разозлить, прежние замашки махом вернутся. Ты понимаешь, о чем я?
– Я даже не слушаю.
– Зря. Послушать умного человека всегда полезно. Про ребят я тебе все рассказала, и начальник их службы безопасности проявляет к тебе интерес.
– К тебе тоже проявит, – напомнила я. – Мы в квартире вместе с тобой были.
– У меня Сашок, мне не страшно. К тому же оба – приятели моего муженька, следовательно, неплохо меня знают и хорошо подумают, прежде чем беспокоить. Хотя, если честно, белобрысый сегодня побеспокоил. По телефону. Я подтвердила твои слова и дала тебе исключительно похвальную характеристику.
– Спасибо большое. А кто твой муж? – решила я проявить любопытство.
– Векшин Григорий Николаевич.
Я немного покопалась в памяти, потому что фамилия показалась мне знакомой.
– Тот самый? – спросила я где‑то через минуту.
– Наверное, – пожала Лерка плечами. – Другого такого точно нет.
– Значит, денег у тебя действительно много, если верить людской молве.
– Я много тратила, но кое‑что еще есть. Главное, конечно, фирма. Она приносит большой доход. Ее он и захочет вернуть. А по документам она моя. По брачному договору, который он сам же предложил составить, потому что брал в жены голодранку. При разводе никто из супругов не имеет права на собственность друг друга. Переводя фирму на мое имя, он об этом забыл. Или был уверен в моей любви. Я и в самом деле его любила. Даже вены резала, когда он хотел меня бросить. Видишь, шрамы остались. – Я посмотрела на ее руки и покачала головой. – С такими дружками он много чего придумает, чтобы денежки вернуть. Но меня не это сейчас беспокоит.
Что‑то у них произошло, не зря белобрысый рыщет по городу и натыкается на трупы. Твой Арсений, случайно, планами с тобой не делился?
– Он что, тоже из их компании? – испугалась я.
– Нет. По крайней мере, никогда о нем раньше не слышала. Ты слышал? – обратилась она к Сашку.
Тот замотал головой, как лошадь.
– Но это дела не меняет. Они им заинтересовались. Он мертв. Они заинтересовались тобой. Тебе следует быть очень осторожной. В этих делах ты мало чего смыслишь, так что одна не справишься.
Ты поможешь мне, я тебе.
– Я в твоей помощи не нуждаюсь. И помогать тебе не буду. Я вообще ни во что не хочу вмешиваться.
– Хорошо, – пожала плечами Лерка, чем вызвала мое беспокойство, не пожатием плеч, разумеется, а тем, что уж больно легко со мной согласилась.
Потом она достала из сумки паспорт и протянула мне. Только я хотела поинтересоваться, зачем мне ее паспорт, как сообразила, что паспорт мой собственный. Так и есть: фотография моя, и фамилия тоже моя.
– Откуда у тебя мой паспорт? – сурово спросила я, чтобы Лерка не вздумала увиливать.
– Ты его в машине выронила.
– Ерунда. Говори, как мой паспорт попал к тебе и для чего он тебе понадобился?
– Я нашла его в машине, – спокойно ответила Лерка, и стало ясно: сколько бы я ни спрашивала, ничего нового не услышу.