Джесс жил на ранчо. Большой старинный дом был низеньким, как все дома в Калифорнии, но длинным и умно спланированным. На лужайке перед домом нас встретили разгорячённые ожиданием и неизвестностью гости. Именинник стоял около закрытой входной двери и что-то на ней изучал. Это оказалась часть третья «Сюрприз-пати». На плакате я прочитала: «Твой главный сюрприз требует таланта кладоискателя! Так что в путь! Первый пункт с инструкцией находится на дереве, с которого ты упал в 5 лет. Инструкцию тебе передаст агент, которого ты должен приятно удивить. Удачи!».
Глупо и счастливо улыбаясь, наш староста отправился в чащу сразу за задним двориком дома. Все поспешили за ним. Джесс ходил туда-сюда, по кругу и назад, но вспомнить, с какого дерева он упал тринадцать лет назад, он не мог. Вдруг нежный голосок пропел:
– Иди прямо. К заходящему солнцу. Я жду тебя.
Джесс рванул вперёд покруче, чем Харли Дэвидсон, и через пару минут оказался рядом с развесистым старым тополем. На нижней ветке сидела Тришка. Она была прекрасна: элегантно убранные в локоны волосы открывали высокий лоб с умными, хитрющими серыми глазами. Романтическая причёска подчёркивала скорее дерзкое и шкодливое, чем сентиментальное, выражение яркого лица. Казалось, что всё в этой девочке противоречит друг другу. Великоватый для нежного овала лица нос задиристо и курносо спорил с мягкими скулами. Сами скулы так победно тянулись к вискам, что выражение лица у Тришки всегда было немного удивлённое и радостное. Небольшой рот вечно соперничал с пухлыми щёчками на тему: кто первый заставит хозяйку улыбнуться. И все эти несуразицы (с точки зрения скучного специалиста по красоте) изливались на вас таким потоком обаяния и тёплой энергии, что в присутствии этой девочки невзгоды казались мельче, радость глубже, а мир – добрее.
Тришка держала в руке послание. Нетерпеливый хор закричал:
– Ну же, Джесс! Ты должен её приятно удивить!
Джесс побледнел, встряхнулся, как будто избавляясь от своего аршина прямолинейности и занозы неловкости, и, глядя прямо в глаза девушки, твёрдо и громко сказал:
– Ты – мой каприз! Без тебя в моей жизни нет радости…
Он помог Тришке спуститься вниз и, ловя момент полного молчания собравшихся, продолжил:
– Будь моей девушкой, Патриция, и я никому тебя в обиду не дам.
Тришка встала на цыпочки, бесцеремонно притянула правое ухо Джесса к своим губам и что-то тихо ему шепнула. Наш староста одарил нас такой счастливой и глуповатой улыбкой, что все всё поняли и зааплодировали. Я с изумлением увидела слезу на лице Фанки. Слеза была светлая и лёгкая.
Джесс прочитал инструкцию и устремился вглубь леса. Мы поспешили за ним. Пройдя не меньше километра, Джесс остановился. Перед ним лежала старая газовая труба. Труба была длинной, её другой конец терялся в густых кустах на обочине леса. Не раздумывая, Джесс встал на корточки и заполз в широкое чёрное отверстие. Мы прочитали брошенную им записку: « Проползи до конца трубы, там тебя встретит следующий агент с указаниями, что делать дальше».
Через несколько минут нас оглушил вой и истошный крик. Все замерли. Тришка первой бросилась вдоль трубы, но на том конце никого не было. Вопли неслись из трубы. Фанки, не долго думая, вполз внутрь с другой стороны и скоро тоже растворился в ржавом тёмном пространстве. Крики повторились, потом затихли, и вскоре из мрачного отверстия показался мощный зад Фанки. Он тащил наружу своё упитанное тело, двигаясь задом наперёд, напоминая полугодовалого карапуза: ведь дети начинают ползать сначала назад, как раки, и только позже учатся управлять телом и ползут вперёд. Следом за Фанки появился сосед Джесса, паренёк, с которым тот с ранних лет «осваивал» окрестности, нырял в ледяную воду пруда и даже ходил на охоту на… волка. Паренёк не подвёл и в этот раз. Он приготовил аттракцион: череп хохочет. В череп со светящимися глазами и отвалившейся челюстью, сосед вмонтировал маленький, крошечный магнитофончик. Когда Джесс был на полпути к выходу, паренёк загородил собой весь проход, добиваясь абсолютной темноты, и включил «Happy birthday to you». Причём, каждая строчка заканчивалась противным скребущим хохотом в исполнении кривляющегося покойника с мерцающими глазами.
Сценарием такое творческое решение не предусматривалось.
Отсмеявшись и нашутившись, Джесс прочитал следующее задание: найти дупло в старом дубе, в котором он спрятал свой дневник с двойкой по математике, когда учился в четвёртом классе. Это оказалось самым сложным. Наш именинник прочесал всю опушку возле дома. Он взбирался на одно дерево за другим, надеясь, что дупло может оказаться достаточно высоко. Ни дупла, ни подарка отыскать он не мог. Тут в игру включилась его мама.
– Джесс, вспомни, как это было. Ты шёл к дому со стороны дороги, где тебя высадил школьный автобус. А я…
– Всё!!! Вспомнил!
Лицо строгого старосты потеплело от виноватой, по-детски беззащитной улыбки во весь рот, и он бросился к старой беседке. Та уютно пряталась в тени джакаранды, прикрывавшей её ветхую крышу роскошными ветками, плотно усеянными розовыми цветами. Рядом с этим вызывающим буйством красоты, скромно доживал свой век старый, так и не нашедший в себе силы вытянуться вверх (а, может, просто усохший от любви к высокомерной соседке) небольшой дуб. Он прятал своё дупло от пронзительных розовых очей шикарной соседки, прикрывая его молодой порослью и старыми заплатами мха.
– Я ждала тебя в беседке, – продолжала мама. – Я уже слышала твои шаги. И вдруг всё затихло.
– Ну да, я всё вспомнил. Я снял туфли и босиком подкрался к дубу. Я же не знал, что ты была в беседке и всё видела.
Они обнялись и пошли к старому дуплу. Джесс засунул туда руку… Замолчал… Прекратил дышать… И с победным боевым кличем запрыгал вокруг дерева.
В руке он держал… Нет, не один конверт с яркими университетскими печатями. Конвертов была два! Джесс в изумлении стал читать адрес. Замолк ещё загадочнее. А потом со словами «Господи, спасибо! Господи, за что мне такое счастье?» подбежал к Тришке.
– Ты знала?! Ты ведь знала?!
– Конечно, знала. Письмо из Массачусетса пришло мне в тот же день, что и тебе. Это твоя мама посоветовала оба конверта сделать главным сюрпризом.
Джесс, почти не дыша, смотрел на маму.
– Ты догадывалась? И молчала?
– Я, сын, просто тебя чувствовала.
– Мы здесь! Мы ждём! Вот как сейчас выпрыгнем!
Все замолкли. Джесс заслонил собой Тришку. Девочки завизжали и бросились к дому.
И только мама Джесса хитро улыбалась, но помалкивала.
Кусты затрещали, из них стало выкатываться что-то большое, холодное и белое, В этот же момент завизжали колёса резко затормозившей машины. Визг и вопли разнеслись по всему лесу.
И тут из-за кустов, следом за большим, белым и холодным выползли две уморительные фигуры. Фигурки держались за руки и одновременно катили на нас, похожую на хирургический столик тележку. Площадка опустела, но в ту же минуту именинник, в полном шоке узнавания, бросился с радостным криком к «пришельцам».
– Бабуля, дедуля, как вы здесь оказались? Вы же живёте в Канаде!
– Так ведь и самолёты, внучёк, ещё не отменили. Или у тебя другие сведения? – бодро проворковала пожилая, похожая чертами лица на шерифа, симпатичная дама.
– Ты что, надеялся, что я пропущу тусовку, где столько красивых молодых цыпочек? – закудахтал скороговоркой её почтенный супруг.
– А что это за хирургический столик? – робко рискнула спросить Тришка.
– А это… Это…
– Это большой канадский торт для именинника! – пробаритонил кто-то, срывая белую кружевную скатерть с такого же белоснежного, с шоколадными прожилками торта. Я поняла, что к нам, наконец, присоединился отец Джесса.