– Займите, пожалуйста, свое место…
– Сейчас принесу. Минуточку…
– Выпейте минеральной водички… Пожалуйста.
– Вам нужно прилечь, отдохнуть. Я вам помогу…
– Сейчас мы промоем глазки. Во-от. И все у нас будет хорошо. Да, малыш!.. А кем ты будешь, когда вырастешь?… Моряком?.. А моряки никогда не плачут… Да? Ну, вот и хорошо.
– Ладно не летчиком хочет стать, – съязвил кто-то рядом. А она ему:
– Мужчина, возьмите себя в руки!.. Пожалуйста.
– Господа, господа! Большая просьба: выключите, пожалуйста, зажигалки. Спасибо.
И так всегда, везде и во всем.
Более или менее успокоившуюся было толпу взбудоражил вдруг зазвучавший где-то в углу смех: негромкий, но какой-то страшный. Человек, казалось, выдавливал его из себя силой.
Люди обернулись на звук. Какой-то мужчина в помятом костюме, в развязавшемся галстуке, лежащем на его плече, стоял на коленях напротив одного из светильников. Неистово крестился непонятно по какому из христианских обычаев и то ли смеялся, то ли рыдал.
Вдруг многие, как по команде, последовали его примеру. Никто толком не знал что к чему, поэтому молились кто как мог. Все смешалось. Кто-то крестился; кто-то пал ниц и бился головой о пол; кто-то что-то бормотал, стоя на коленях. Людям показалось, что все страхи позади, и каждый, как мог, стал выплескивать из себя переполнившие его непонятные чувства.
Дети снова заплакали. Взрослые, глотая слезы, выли.
Арсений встал и, громко молясь, стал крестить своим крестом всех вокруг. Стюардессы начали поднимать и успокаивать людей. Обессиленные люди буквально падали в разложенные для сна кресла. Появились свежие пледы и подушки, а также напитки и еда. Стало тихо. Наконец-то тихо! От предложенной пищи все отказывались. Только просили пить и, еле приподнявшись с кресел, жадно утоляли мучившую их жажду.
А потом… Потом всех стало охватывать состояние легкости, невесомости, неги. И люди стали засыпать… будто они попали в рай.
Если бы они только могли себе представить, что за «рай» готовит им судьба!
А пока… Пока все для них было более или менее нормально и комфортно.
Глава VI
Генерал Иванов наконец-то, добрался до кабинета Президента. У входа в него уже столпились люди. В полумраке раздавались отрывки приказов и докладов. Чувствовалась напряженность и суета.
– Где Николай Николаевич? Что с ним? – Иванов узнал голос премьер-министра Чернова.
– Доктор, почему он до сих пор спит? В таком-то бедламе!
– громко спросил министр обороны Воронов.
– Он… Он сам попросил вколоть ему… Я же не знал, что так получится… Попробуй ему откажи! Сами же знаете, что…
– оправдывался врач.
– О чем ты только думал? – зашипела супруга Президента Фаина Степановна.
Над Президентом склонился личный лечащий врач главы государства Карл Иосифович Броне. Не зная, что предпринять в такой ситуации, он, как-то съежившись, виновато держал руку Президента, как будто пытался нащупать его пульс. Рядом на столе стоял его «волшебный чемоданчик» с красным крестиком на кожаной крышке.
– Ну, можно же, наверное, вколоть ему какой-нибудь нейтрализатор, – неуверенно произнес Сергей Окунев – зять Президента. Но на него тут же «цыкнула» теща.
– Что, угробить тестя хочешь?!
– Папочку моего, – добавила дочь Президента Ольга.
– Ни в коем случае! – продолжила Фаина Степановна. Потом, обращаясь к премьер-министру Чернову, добавила:
– Виктор Петрович, берите все в свои руки… Пока…
– Хорошо, Фаина Степановна. Я все понял, – начал Чернов.
– Значит, так. Первое… Министр обороны. Где Павел Сергеевич?
– Я здесь, – отозвался маршал.
– Павел Сергеевич, что с капсулой?
– Аварийная капсула вышла из строя. Там питание вырубилось. И системы жизнеобеспечения… Ни одна не работает! Черт бы все побрал! Может, все-таки растормошим Президента?
– Пробовали. Бесполезно. Да и… Он ведь только после операции. Так что сам понимаешь.
Премьер-министр понял, что сейчас все зависит от него. Внутренне он был явно не готов исполнять даже свои прямые обязанности, всегда полагаясь на своих замов, не говоря уже об обязанностях Президента, свалившихся так нежданно-негаданно на него. Но деваться было некуда. И он начал:
– Собрать всех членов Правительства и министров! Доложите обстановку внутри самолета и за бортом. Для этого срочно установить связь с экипажем…
В общем, первые шаги он сделал правильно.
Глава VII
Резко моргнув, погас единственный фонарик в кабине пилотов.
– Командир! Падаем! – вдруг резанул слух голос второго пилота.
– Вижу, Алексей, – спокойно произнес командир. Пилоты, конечно же, догадались о причинах той легкости и почти невесомости, создавшихся внутри лайнера.
Экипаж корабля был собран из опытнейших пилотов. По-другому и быть не могло, ведь не каждому выпадает честь пилотировать «Борт № 1» – личный самолет Президента России. В прошлом им всем не раз приходилось, особенно работая с «отрядом космонавтов» или различными «спец, группами особого назначения», создавать искусственную невесомость для их тренировок. Это когда самолет набирает высоту под определенным углом и, выключив двигатели, падает вниз… При таком «падении» внутри самолета все начинает парить в воздухе. Потом включаются двигатели. Снова «горка». И все повторяется снова и снова. Сейчас же это нельзя было назвать невесомостью. Но то состояние, возникшее в полете, когда самолет «проваливается» в воздушные ямы, испытывали теперь все.
– Командир, двигатели отказывают. Тяга катастрофически падает. Работают как бы по инерции.
– Да, чувствуется, – ответил командир и скомандовал:
– Всем постам! Доложить обстановку.
Начались доклады:
– Без изменений, командир.
– У меня тоже. Плохо…
– Чудеса! Смотрите! Не светятся даже фосфорные шкалы и стрелки приборов! Ни фига себе!
– Нашел о чем…
– Извините, Геннадий Сергеевич, – виновато произнес молодой радист.
Командир придвинулся к стеклам кабины и начал всматриваться наружу. За бортом была жуткая темень. Усевшись снова в свое кресло, уперся затылком о подголовник и просидел так пару минут. Потом весь собрался, крепко взялся обеими руками за штурвал и спокойно, но четко, скомандовал:
– Всем постам! Приготовиться к аварийной посадке! Доложите о готовности! Саша! Срочно вызвать ко мне старшую стюардессу.
Посыпались доклады о готовности.
Наташа на ощупь вошла в кабину пилотов. Самолет уже летел, чуть клюнув носом, и передвигаться в нем было уже не так-то просто. Подойдя к креслу командира, она взялась за его спинку и произнесла: «Геннадий Сергеевич… Гена… Я сделала все как надо… Девочки на местах. Люди пристегнуты. Посторонние предметы убраны и зафиксированы… Я… Я хотела сказать…» Ее руки сползли на его плечи, а через миг обвились вокруг его шеи. Она прижалась к нему и поцеловала куда-то в шею. Он молча стал гладить ее руки левой рукой, правой держа штурвал. Потом обернулся к ней и поцеловал… Было темно, и никто ничего не видел. А если и видел…
Все присутствовавшие здесь знали, что Геннадий Сергеевич и Наташа давно нежно относятся друг к другу.
Он был женат и имел двух прекрасных близняшек. Она не выходила замуж, как будто бы надеялась на какое-то чудо. Он любил и уважал свою жену, которая за пятнадцать лет супружеской жизни перенесла вместе с ним многое. Жизнь военного летчика в прошлом, командира «Борта № 1» в настоящем – не сахар. Перешагнуть через все это, отбросить от себя он не мог. А думать сейчас обо всем этом…
– Алексей! Штурвал на себя! – вдруг нарушил минутную тишину голос командира.
– Есть!
– Экипажу покинуть кабину! Всем в «хвост»!
Никто даже не шелохнулся. Экипаж только крепче схватился за подлокотники своих кресел, вжавшись в них.
– Выполнять! Я приказываю!
Наташа крепче прижалась к нему. И он понял, что ни она, и никто другой из экипажа не оставят его одного здесь. Здесь – пока еще на неведомом рубеже с неизвестностью, а может быть, и с вечностью?