Бесспорно, всё это может быть бредом моего воспалённого сознания. На самом деле я сейчас лежу в реанимации, пока врачи борются за мою жизнь. Холодно мне потому, что в реальности холодно моему почти бездыханному телу. Достойная версия – и, в отличие от всего остального, вполне научная. Стоит запомнить.
Но, как бы мне ни хотелось это не признавать, больше всего происходящее напоминало сюжеты тех самых романов, о которых нам столько рассказывала Мари. Правда, в её любимых книжках героини обычно не прозябали в темницах в самом начале истории – разве что в конце, когда их пленял похотливый злодей. А завязку истории обычно посвящали интеграции в чужой мир, приключениям, знакомству с прекрасным принцем и любовному треугольнику, который в произведениях подобного жанра почти неизбежен (впрочем, как и в куче произведений других жанров, не заставлявших снобов вроде Вари плеваться ядом).
И, конечно, куда без той самой борьбы Добра со Злом… Только вот подходящего камня, из которого можно вытащить волшебный меч и подтвердить гордое звание Избранной, я что-то не вижу. И никто не спешит возвестить о пророчестве, гласящем, что я спасу этот мир.
Ну, Мари, ну удружила… Надеюсь, тебя до конца жизни будут мучить кошмары, где над тобой глумится мой раздувшийся труп, восставший с речного дна.
– Уннусти минн эрфинг альфар Дэнимон, ог ханн эр висс ум ас финна мих! – надрывалась девушка между тем. – Ог фа мунт фу фьера анайгх мез ас фу файдист инн и хейм! [9]
– Хоть бы переводчика вместо прекрасного принца выдали, – проворчала я. Ледок иронии заковывал мысли в броню спокойствия, не позволяя поразить их панике или страху, оставляя разум кристально ясным. – Вот как мне общаться с сокамерницей, которую я даже не понимаю?
Удивительно, но на этом месте девушка обернулась и замерла, настороженно уставившись на меня: ни дать ни взять лань, заметившая льва.
– Ты тоже не из этого мира? – выдохнула она на чистейшем русском.
Второй раз за день я потеряла дар речи – хотя не факт, что это всё ещё был тот же день, когда меня вытащили из чёрного пруда.
– Да! – наконец отмерла я. – Хочешь сказать, ты из России?
Рухнув на колени подле меня, девушка кинулась мне на шею.
– Боже, думала, никогда уже не увижу своих! – Сдавив меня в объятиях, она всхлипнула. – А тут ты, да ещё в такой момент!..
– Спокойно, спокойно. – Я неуверенно похлопала её по спине и мягко отстранила; всегда с трудом шла на тактильный контакт. – Как тебя зовут?
– Криста. То есть Кристина, но здесь все зовут меня Криста. Местным трудно выговаривать русские имена… – По её щеке кинематографично красиво скатилась крупная слеза. – А тебя?
Пользуясь тем, что девушка оказалась достаточно близко, я, щурясь, оглядела её с головы до ног. Голубой шёлк платья, местами грязного и изодранного, оттенял яркую лазурь глаз и изысканную бледность кожи, подчёркивал пышную грудь и тонкую талию. Длинные локоны отливали старым золотом, сердцевидное личико так и просилось на обложку книги – по соседству с благородными профилями парочки принцев.
В голове не укладывалось, что подобное создание когда-то могло разгуливать по улицам, мощённым асфальтом, а не брусчаткой.
– Снежана, – всё-таки ответила я. – Но можно Снежка.
О ласковом школьном прозвище «Белоснежка» я предпочла умолчать. Действительно: если кто и был на свете всех милее, то уж точно не я.
– Красивое имя. – Криста нахмурилась. – А ты что, не понимала меня, когда я пыталась докричаться до дроу?
– С чего бы тебя обманывать? И с чего бы мне понимать язык другого мира? – хмуро уточнила я.
– Но ты должна понимать риджийский! Все, кто сюда попадает, сразу получают способность понимать и говорить на местных языках! Надеюсь, хоть магия у тебя появилась…
– Какая ещё магия?
Криста вздохнула и начала рассказывать.
…около года назад Кристина, уроженка Санкт-Петербурга, мирно возвращалась с работы промозглым зимним вечером. В институт она не поступила, так что решила попробовать снова на следующий год, а пока устроилась кассиром в магазин. Решив срезать дорогу через один из дворов-колодцев, она вынырнула из очередной арки – и увидела старинную рыночную площадь, залитую летним солнцем, заполненную странными людьми, что больше всего смахивали на ролевиков. А когда девушка обернулась, то вместо питерских семиэтажек узрела невысокие каменные домишки, подозрительно напоминавшие средневековые.
Испугавшись, Криста побежала куда глаза глядят. В конце концов она забилась в какую-то подворотню, пытаясь успокоиться и осознать, где и каким образом очутилась, но, к несчастью, в эту же подворотню забрели злодеи, изголодавшиеся по женскому теплу. Конечно, Криста отдавила им каблуками всё, что можно отдавить, разбила не один нос и вообще сражалась как тигрица, но силы были неравны; однако в тот самый момент, когда девушку уже с недвусмысленными намерениями повалили наземь, появился он…
– Это всё замечательно, – оборвала я новую знакомую, услышав в её голосе нездорово восторженные придыхания, – но при чём тут магия?
– Да ты слушай!
…появился он. Даже не вынимая меча из ножен, прекрасный незнакомец расправился с негодяями, забрал Кристу из подворотни и привёл в дом, где он остановился. Спаситель поинтересовался, почему девушка так странно одета, ибо пуховики в этом мире были не в ходу. Когда же Криста выложила ему свою историю, незнакомец объяснил: она попала в страну под названием Риджия, где обитают лепреконы, люди и эльфы. Сам он как раз был из последних, только острые уши прятал под пышными кудрями. И в какой-то момент Криста с удивлением обнаружила, что разговаривают они вовсе не на русском – просто девушка с чего-то прекрасно понимала чужой язык и столь же прекрасно, сама того не замечая, на нём говорила.
Потом Кристе с её спасителем, назвавшимся Дэном, пришлось спешно удирать из города: на них напали странные личности в чёрных плащах с капюшонами, и парочка чудом улизнула. Чудо включало в себя украденных лошадей, фехтовальное мастерство Дэна и лук из цветочных лоз, который сам собой материализовался в руках Кристы, да ещё и со стрелой на тетиве. От испуга Криста выпустила эту стрелу в нападавших, а та отчего-то взорвалась светящимися шипами, а Дэн подхватил девушку на руки и вместе с ней выпрыгнул из окна; а потом они нашли лошадей, и Криста поняла, что теперь обладает колдовским даром да к тому же превосходно стреляет из лука, хотя до того луки видела лишь на картинках…
– Дай-ка угадаю, – тоскливо проговорила я. – Дэн оказался принцем?
Криста вскинула брови – тёмные, несмотря на золото её волос, и идеальной формы:
– Откуда ты…
– И, конечно же, вы полюбили друг друга?
– Да, но…
– И за тобой ухлёстывал ещё какой-нибудь принц, но в итоге ты выбрала Дэна и оставила того несчастного во френдзоне?
– Ещё немного, и я подумаю, что на самом деле ты шпионка дроу, – подозрительно проговорила девушка.
– Считай это просто… интуицией. – Я скрестила руки на груди (всё-таки грудь есть грудь, каких бы размеров она ни была). – И кем же оказались личности в капюшонах?
– Людьми отца Дэна… то есть эльфами, – неохотно проговорила Криста. – Его хотели по политическим соображениям женить на одной страшной принцессе, но он сбежал.
– А какой год был в России, когда ты попала сюда?
Криста назвала цифру – и я прислонилась похолодевшей спиной к неровной каменной стене.
…из всей этой истории (довольно банальной) следовало два вывода. Первый: меня должны были, но по неведомым причинам не решились осчастливить чит-кодами в виде знания местного языка и магического дара, с которыми стать Избранной значительно проще. У меня, конечно, имеется свой чит-код, но он-то врождённый, так что не считается. Может, это зависит от того, каким способом ты перенёсся?.. Криста вон не падала никуда, а тихо-мирно прошла…