В теории «русского социализма» Александра Ивановича Герцена, философа, писателя, публициста, одного из идейных вдохновителей русского революционно-демократического движения, провозглашалось право каждого на землю, общинное владение ею и мирское самоуправление. В 1847 году он уехал за границу, чтобы использовать возможности бесцензурного слова в борьбе с самодержавием. О своих с Н. П. Огарёвым взглядах он говорил: «Социализм нам представляется самым естественным философским силлогизмом, приложением логики к государству»[57]. Он утверждал, что русская деревенская община с ее коллективной собственностью на землю, уравнительными отношениями и самоуправлением уже содержит в себе начатки социализма. Социализм поэтому найдет свое осуществление в России раньше, чем на Западе. Для этого вовсе не обязательны революции: достаточно реформ, мирных преобразований; необходимо просвещение народа и его приобщение к идеям социализма.
Представляя историю ареной деятельности людей, Герцен подчеркивал единство деятельности и разума. Герцен стремился подвести под философию нерушимый фундамент естественных наук, утверждая, что философия без естествоведения так же невозможна, как естествоведение без философии: «Философия, не опертая на частных науках, на эмпирии, – призрак, метафизика, идеализм. Эмпирия, довлеющая себе вне философии, – сборник, лексикон, инвентарий»[58]. Герцен принципиально дистанцировался как от материализма, так и от идеализма, стремясь занять позицию рационалистического реализма. Он склонялся к объективности разума, но делал это в интересах гуманизации природы.
Герцен диалектически определяет развитие природы и общества как «течение, перелив, движение» под влиянием противоположных тенденций – возникновения и разрушения: «Миры возникают беспрерывно… одни существуют теперь, другие едва образуются, третьи кончают свою жизнь в этой форме»[59]. Ему принадлежит определение диалектики как «алгебры революции».
Вслед за Герценым теорию крестьянского социализма разрабатывал Николай Гаврилович Чернышевский, революционный демократ, писатель, литературный критик, философ. Участник тайного общества «Земля и воля», в 1862 году арестован, направлен на каторжные работы, затем сослан в Вилюйск. В Петропавловской крепости написал роман «Что делать?» о «новых людях», способных осуществить революцию в России. Он считал, что Россия может перейти к социализму, минуя капитализм.
Чернышевский высоко ценил Фейербаха как «отца новой философии». Учению Фейербаха он обязан формированием собственного «антропологического реализма», который стал «прикладной этикой» русского социализма. В его основной работе «Антропологический принцип в философии» материализм определяется как учение, в основе которого «лежит уважение к действительной жизни, недоверчивость к априорическим… гипотезам»[60]. Он отстаивал идею о материальном единстве мира; обосновывал принцип партийности философии, который он непосредственно выводил из политических интересов философа, относя Гоббса к абсолютистам, Локка – к вигам и т. д.
Его идеи близки физиологическому материализму Бюхнера, Фогта, Молешотта[61]. Чернышевский полностью исключал какую бы то ни было двойственность в истолковании человека: психические состояния производны от физиологических. По его мнению, новая философия исходит из идеи о единстве человеческого организма, она «видит в нем то, что видят медицина, физиология, химия». На этой основе развиваются идеи «разумного эгоизма». Чернышевский считал, что нравственный мир так же подчинен законам причинности, как и мир физический. Добро поэтому суть не что иное, как большая польза. Простая расчетливость требует умерить эгоизм: человека необходимо убедить в том, что для него самого выгодно поведение, при котором пользу будет иметь все человечество. Отсюда вытекает ориентация на максимальное благо максимального числа людей, что в условиях тогдашней России совпало с ориентацией на социализм и революцию.
Однако подобное отождествление морали с пользой по сути дела означает размежевание политики и традиционной морали. Для человека, воспитанного на подобных идеях, страсть к разрушению превосходит страсть к духовному совершенству, и он превращается в политическое существо, не связанное с традиционными нравственными нормами.
Чернышевский полагал реальной возможность России избежать капитализма при помощи русской крестьянской общины. «Народная» крестьянская революция должна привести к ликвидации помещичьей собственности на землю, для подготовки самой революции необходима организация революционеров.
Народничество. Реформа 1861 года, стабилизировав крестьянскую общину, подорвала разночинскую веру в крестьянскую революцию. На место разночинцев приходят народники, которые жаждут «сближения» с народом и превращения его в «базис» нового революционного движения. Ряд современных исследователей считают философские взгляды народников чрезвычайно противоречивыми: с одной стороны – предельный «философский нигилизм», с другой – напряженный субъективизм, «критически мыслящая личность», выражающая, прежде всего, позитивистскую позицию в философии. Это противоречие имело следствием пренебрежение «логикой мысли», предпочтение ей «логики хождения в народ».
Наиболее ярко философский нигилизм проявился у Димитрия Ивановича Писарева (1840–1868), русского публициста и литературного критика, философа и революционного демократа. Он объявил себя приверженцем «полнейшего материализма», который ограждает себя от «всякой умозрительности» и «диалектических доказательств». Писарев называет это «экономией умственных сил», вызванной необходимостью увеличивать «количество хлеба, мяса, одежды, обуви, орудий и всех остальных вещественных продуктов труда». Принцип утилитаризма Писарева сводится к тому, что, кроме вопроса о голодных и раздетых людях, ничто иное не может быть целью мышления. Отвергая философскую диалектику, когда она «уходит в область слов», он выражал готовность пользоваться ею «как орудием борьбы»[62]. Писарев отстаивал философию, которая «двигала массы… разбивала дряхлые кумиры и расшатывала устарелые формы гражданской и общественной жизни»[63].
Он признавал закономерность смены феодализма капитализмом, неизбежность падения «тиранического господства капитала» и наступления социализма – «новой эры справедливости, физического здоровья и материального благосостояния»[64]. В отличие от других русских революционеров-демократов Писарев не возлагал надежд на крестьянскую общину, а полагал, что по примеру западноевропейских стран Россия пройдёт капиталистическую стадию развития. Утверждая, что революция совершается народом по «внутренней потребности»[65], он считал невозможным вызвать её искусственно и не видел предпосылок для её скорого возникновения.
Петр Никитич Ткачев (1844–1886), революционер, идеолог якобинского направления в народничестве, литературный критик и публицист, философствование считал «эксплуатацией человеческой глупости» и допускал существование лишь «философии природы», тождественной «науке о природе». Познание опирается лишь на наблюдения и сравнения. Любая дедукция аморальна, ибо уводит человека в «схоластические дебри» и мешает его «производственной деятельности».
Свои философские воззрения Ткачев называл «реализмом», понимая под этим «строго реальное, разумно научное, а по тому самому и в высшей степени человеческое миросозерцание»[66]. Краеугольным камнем будущего общественного строя он считал крестьянство, однако сам строй представлял коммунистическим, с ликвидацией частной собственности, экспроприацией орудий производства. Это не совпадало с идеалами русского крестьянства, но Ткачев считал, что оно должно слепо идти за «революционным меньшинством». Ткачев создал собственную схему исторического процесса, согласно которой источником прогресса является воля «активного меньшинства». Эта концепция и стала философским обоснованием теории революции Ткачева.