Только Жора совсем хорошо придумал, он Рамазанову Шурику подарил! И рыбку съел, и косточкой не подавился!
– А где теперь Шурик? – тихо спросила я.
– Понятия не имею, дома небось, если новую работу не нашел.
– Адрес его не знаешь?
– Зачем тебе? – насторожилась Настя.
Я ласково улыбнулась.
– Понимаешь, послушала я тебя, послушала и решила, не стоит из риелтерской конторы уходить.
– Верно! – воскликнула Настя. – Шило на мыло сменяешь, лучше другое чего поищи. Только зачем тебе адрес Шурика?
– В нашей конторе, – я принялась вдохновенно врать, – люди работают парами. Один по городу носится, другой документы оформляет. Мне с напарниками катастрофически не везет, одни прощелыги попадаются. Вот я и подумала, похоже, этот Шурик честный, наивный мальчик, возьму его себе в товарищи, такой не надует.
– Конечно, нет, – обрадованно подтвердила Настя. – Мямля он жуткая, нерасторопный, медлительный, настоящий тормоз, но патологически честный, прямо до дури. Погоди‑ка, адресок поищу.
Через пять минут в моем кармане лежала бумажка с координатами Нестеренко.
– Некрасиво Жора с ним поступил, – покачала я головой, – не по‑товарищески. Он тут, кстати, с кем‑нибудь дружит?
Настя спокойно ответила:
– А в твоей риелтерской конторе агенты дружат? Вместе дни рождения отмечают, а по воскресеньям в кино ходят?
Я засмеялась.
– У нас человек человеку волк, каждый боится, что другой у него сделку перехватит.
– Здесь то же самое, – пожала плечами Настя, – мы с Жорой общаемся только из‑за того, что в одной комнате сидим. Но, если в коридор выходим, то стол запираем и ключики с собой уносим.
Я поболтала с ней еще немного о страховом бизнесе, поняла, что больше ничего интересного не узнаю, и ушла.
Шурик Нестеренко жил не слишком далеко от метро «Менделеевская». Вроде почти Центр, но место неприятное, шумное и грязное. Перейдя Новослободскую улицу, я поплутала во дворах, среди маленьких домиков, построенных в начале двадцатого века, и с трудом отыскала нужный. Ну и какой толк жить в Центре? Погулять тут негде, повсюду асфальт и бетон, в уши назойливо лезет шум, ревут автомобили, гомонят люди. Дышать абсолютно нечем, да и окна жильцам приходится небось раз в месяц мыть, вон какие стекла черные. Нет уж, лучше в спальном районе, среди зелени и относительной тишины. Знаю, знаю, кое‑кто возразит:
– До Большого театра и музеев Кремля придется три часа добираться.
Ну и что? Сколько раз в неделю вы посещаете сии заведения? То‑то и оно, что раз в год, если не меньше. Поэтому давайте не будем ругать отдаленные районы. В Ново‑Переделкине летом намного комфортней, чем на Арбате, а зимой в Солнцеве просто рай. Лес рядом, бери лыжи и катайся. А с продуктами и товарами теперь везде хорошо.
Я вошла в темный подъезд и увидела множество табличек под звонком. Так, тут в придачу ко всему коммунальные квартиры!
Нажав на пупочку пять раз, я подождала немного и услышала детский голосок:
– Мама на работе, а папа на диване спит, вы кто?
– Шуру Нестеренко позови.
Загремел замок, приоткрылась малюсенькая щелочка, в которой засверкал круглый глаз, похожий на вишню.
– Шурика ищете?
– Да.
– Его дома нет, он на работе.
– Позови, пожалуйста, кого‑нибудь из старших.
– А никого нет, – завел ребенок, потом опомнился и прибавил: – Папа на диване спит! Он у меня огромный и сильный, как медведь!
Я подавила улыбку.
– Хорошо, с таким не страшно.
– Никого не боюсь, – ответил дрожащий голосок.