– Но кто-то все-таки умудрился. Хоть это и теоретически невозможно. А как у вас с охраной периметра?
– У нас вся территория просматривается на центральном пульте охраны. Кроме того наши патрули регулярно, но не придерживаясь расписания, обходят весь периметр изнутри. Кроме этого охрана ведет непрерывную соколиную охоту за пределами периметра.
– В смысле? – не понял Артем.
– Мы называем соколами дронов, задача которых обнаруживать тех, кто слишком близко подобрался к нашей территории. В случае обнаружения потенциального нарушителя, выезжает группа охотников. Так что, попытайся кто отсюда позвонить, к моменту вашего приезда от него бы уже ничего не осталось.
– А сами охранники не могут воспользоваться охотой, чтобы связаться с кем-нибудь за периметром фермы?
– Это исключено. Они всегда работают парами, и обязаны подавать после дежурства подробный отчет о поведении напарника. При этом пары достаточно регулярно меняются.
– Понятно. Могу я поговорить с теми, кто дежурил 2 дня назад?
– Конечно. Сейчас распоряжусь.
Через 20 минут охранники стояли вдоль стен в кабинете. Они заметно нервничали, хоть и пытались это скрыть. Больше всех нервничал начальник смены Семен Григорьевич Нагибин – маленький, тощий мужик с лысиной на затылке. Ему было заметно за 50.
– Здесь все? – спросил Анатолий Степанович.
– Калиниченко нет, – ответил Нагибин.
– Где он? – спросил Артем.
Ответа на этот вопрос ни у кого не было.
– Он не отвечает на звонки, – сообщил Нагибин.
– Найти и привести, – приказал Анатолий Степанович.
Охранники бросились исполнять приказ. Вскоре стало ясно, что Калиниченко нет на территории фермы. Более того, его никто не видел после дежурства. Узнав об этом, Анатолий Степанович сначала побелел, затем покрылся красными пятнами. Артему пришлось сдерживать злорадную улыбку.
– Кто его напарник? – спросил Артем, когда смена Нагибина вернулась в кабинет начальника сектора.
– Я, – ответил неимоверно тощий мужчина с бледно-зеленым лицом. – Александр Андреевич Киприян, – заикаясь, представился он.
– Объясните нам, Киприян, как получилось, что пропал ваш напарник, а мы ничего об этом не знаем? – спросил Анатолий Степанович. По запинкам было видно, что он с большим трудом не переходит на мат.
Лицо Киприяна покрылось невообразимого цвета пятнами.
– Сотрудничество со следствием вам зачтется, – пообещал Артем.
– Он патрулировал один, – выдавил из себя Киприян.
– Как? – окончательно офонарел Анатолий Степанович.
– У меня обострилась язва, поэтому после построения я пошел домой, а он отправился на патрулирование один.
– Почему не сообщили о болезни начальнику смены? – спросил Артем.
– Меня бы списали, а у меня дочь заканчивает колледж.
– Ну с вами понятно, – немного пришел в себя Анатолий Степанович, – но почему он не сообщил?
– Я пообещал ему половину зарплаты.
– Это же не первая ваша сделка? – спросил Артем.
– Отвечать! – рявкнул Анатолий Степанович, готовый сожрать Киприяна живьем.
– Да, – прошептал он и заплакал.
– Этого под замок. А остальные пусть почешут их сектор, – попросил Артем.
– Выполнять, – рявкнул Анатолий Степанович.
– Вот видите, – сочувственно произнес Артем, когда они остались вдвоем.
– Что теперь будет? – растерянно спросил Анатолий Степанович, перед которым маячила перспектива превратиться в колбасу.
– Когда охранники вернутся ни с чем, я сообщу полиции, что нашел звонившего. Они объявят его в розыск и явятся сюда с егерями для проведения розыскных мероприятий.
– Меня точно пустят на фарш.
– Смотря, как вы себя поведете.
– Я прошляпил шпиона и навлек на ферму скандал.
– Но вы еще можете немного спасти ситуацию.
– Как?
– Не знаю, но у вас еще есть время что-нибудь придумать.
– Не желаете пока небольшую экскурсию по ферме? – с надеждой в голосе спросил Анатолий Степанович.
Артем понимающе улыбнулся. Разумеется, деятельность «Счастливого фермера» была только частично законной, так как иначе ферма давно бы уже прогорела. Скорее всего, имеющие место махинации не выходили за допустимые правилами рамки, и ферму никто не трогал, но перед приездом полиции Анатолий Степанович хотел привести кое-какие дела в порядок, для чего и пытался отправить гостя на экскурсию. Для него было бы настоящим подарком, если бы Артем возглавил прочесывание сектора, но Артем решил не утруждать себя участием в поисках, так как был уверен в нулевом результате.
– Можно и на экскурсию, – согласился Артем.
– Галочка, пригласи Марину из технологического, – попросил Анатолий Степанович, нажав на кнопку селектора.
Мариной оказалась некрасивая женщина лет 25. Приземистая, с талией навыпуск, толстыми ногами и грубым круглым лицом. Ее крашеные светлые волосы были собраны в хвост. На ней были кеды, джинсы и куртка из искусственной черной кожи.
– Вызывали? – спросила она, сунув голову в приоткрытую дверь.
– Покажешь нашему гостю ферму?
– Конечно, – обрадовалась она тому, что не попала под раздачу.
– С чего хотите начать экскурсию? – спросила она.
– Давайте на ваше усмотрение, – ответил Артем.
– Тогда начнем с мясного корпуса. Он ближе всего. Наш сектор имеет 3 основных вектора развития производства, – рассказывала она, пока они шли через двор к ближайшей многоэтажке. – Мясное, кожное и мыловаренное. Каждое направление у нас освоено на уровне полного цикла. То есть, мы сами разводим производителей, сами проводим необходимую обработку сперматозоидов и яйцеклетки, сами оплодотворяем и выращиваем особей, затем сами перерабатываем их в зависимости от породы и качества сырья. В корпусе, куда мы идем, выращиваются особи наивысшего класса. Это достаточно кропотливая работа, так как для производства мяса данного уровня качества необходимо соблюдать ряд правил, запрещающих, в частности, применение ускорителей беременности и стимуляторов роста. Поэтому матки вынашивают детей все 9 месяцев, а соотношение мяса и жира и требуемую нежность мяса мы получаем за счет разработанной в нашем секторе с моим непосредственным участием программы двигательной активности особей.
У входа в здание дежурил охранник. При их появлении он вежливо поздоровался с Артемом и открыл дверь.
– Спасибо, – сказал Артем, и, пропустив вперед даму, вошел.
Там, как и в административном здании было просторное фойе, из которого брали начало 2 коридора. Только здесь в фойе был еще и буфет.
– На первом этаже находятся наши лаборатории. Здесь же мы держим нашу гордость, наших самцов-производителей. Хотите взглянуть?
– Конечно, – ответил Артем, представляя себя этаких мясистых мачо.
– Тогда сюда.
Они прошли до конца правого коридора. Там Марина открыла дверь ключом, и они оказались в просторной комнате, где занималась своими нехитрыми делами группа толстяков с уродливыми головами и полным отсутствием интеллекта на отвратительных лицах. Почти у всех изо рта текла слюна.
– Какой ужас! – вырвалось у Артема.
– А мы привыкли, – ответила Марина. – На вкус это лучшее мясо.
При ее появлении идиоты радостно замычали, пустили дополнительные струйки слюны, и окружили ее, протягивая руки.
– Держите, милые, – сказала она, давая каждому по карамельке.
– Пойдемте, не будем им мешать, – сказала она Артему, угостив всех конфетами.
– Женские особи содержатся на втором и третьем этажах, так как их требуется значительно больше, – пояснила она, когда они вышли в коридор. – Желаете посмотреть?
– Думаю, не стоит их беспокоить, – решил Артем, которому хватило и мужиков. А где вы их сводите? – спросил он, представив себе секс подобной парочки.
– Они никогда не встречаются. У самцов извлекается сперма. У самок – яйцеклетки. Затем происходит генная коррекция, после которой мы погружаем сперматозоид в яйцеклетку, которую вживляем в организм матки. Это позволяет значительно улучшить качество младенцев и снизить почти до нуля брак. Затем в случае мяса высшего качества после 9 месяцев беременности на свет появляется малыш, которого мы сразу же отправляем на искусственное вскармливание. Туда посторонним нельзя из соображений стерильности. Затем, по мере взросления, мы переводим их на более высокие этажи.