А то Розка у нас бедная! Вытащила бы из ушей кило брюликов и легко кабриолет ему купила бы. Скажи, тебя заводила мысль о сексе втроем? Днем Костя с Наткой, вечером с тобой? Конечно, адреналину‑то сколько! А он такой корове, как ты, очень даже нужен.
Роза схватила со стола алюминиевую вилку и ринулась к Стефке. Тут Зоя Яковлевна, сидевшая в самом дальнем углу столовой, опомнилась и заорала:
– Арутюнова, немедленно остановись! Все на занятия! Звонок не слышите? Живо, живо!
В тот день заведующей учебной частью удалось купировать скандал, а вот в четверг в институте грянула гроза – прямо во время занятий в аудиторию явилась милиция, и Рогова арестовали.
Мастыркина замолчала.
– Но у парня было алиби, – напомнила я, – он в момент смерти Фоминой сидел в кино!
Зоя Яковлевна махнула рукой.
– Арутюнова соврала, чтобы спасти Костю, причем очень глупо. Одно дело в столовой кричать, совсем другое – давать показания в кабинете у следователя. Наивная Роза решила, что ее слов достаточно и Рогова моментально отпустят домой. Ан нет, информацию тщательно проверили и выяснили, что в тот день в центре «Бом» праздновали свадьбу, молодожены сняли ресторан и кинозал, посторонних не пускали. А значит, Костя и Роза никак не могли сидеть на сеансе.
– Чем же дело закончилось? – тихо спросила я.
Мастыркина потянулась к сигаретам.
– Виктор Сергеевич очень скоро умер. Жена его, Ксения Михайловна, тоже скончалась. Вузом теперь владеет Семен Сергеевич, но он вместе с Нелли живет за границей, супруги больше не работают, стригут купоны. Константина осудили, он пошел на зону. Срок ему большой дали, не помню точно, какой, вроде лет десять. Роза Арутюнова все пыталась помочь любимому, бегала по институту, просила письма подписать. Что потом с ней случилось – не знаю, она диплом получила и здесь уже не появлялась. Рогов погиб за решеткой, его в драке убили. Грозденская сразу институт бросила, после того скандала в буфете мигом документы забрала, и я ее остаться не уговаривала. Леся Рыбалко – под машину попала. В общем, то, что сначала казалось детской глупостью, превратилось в трагедию.
– А Стефа Грозденская где?
Зоя Яковлевна хмыкнула.
– Вот уж с кого все как с гуся вода! Девчонка совершенно не переживала, вины за собой не чувствовала. Когда она пришла документы забирать, я не выдержала и спросила: «Неужели ты не понимаешь, что из‑за придуманного тобой пари столько горя случилось?» Вы не поверите, что она ответила! Выпятила нижнюю губу и процедила: «Оригинальная мысль. Только меня никто, кроме вас, не обвиняет. А вот Арутюнова, ваша любимица, чуть на зону не загремела. Ей мораль и читай, дура старая! Давай документы и пошла на…!»
– Вас не затруднит сообщить мне адреса Арутюновой и Грозденской? – попросила я. – А если есть, то и телефоны.
– Что ж, это совсем не трудно, – кивнула Зоя Яковлевна. – Только сведения старые.
Глава 10
У Арутюновых трубку взяли сразу.
– Алло, – сильно «акая», произнес девичий голос, – вам кого?
– Можно Розу? – попросила я.
– Не поняла!
– Арутюнову Розу.
– Ну вы даете! Они давно уехали! Сразу после смерти дочери! – затараторила девушка. – Только ее похоронили, они квартиру и продали. Моим хозяевам повезло, такие хоромы за копейки приобрели. А вот я бы ни за что не согласилась жить в доме, где удавленница висела!
У меня заломило зубы.
– Простите, как вас зовут?
– Тамара Михайловна. Но лучше без отчества, просто Тома, я еще не старая, – захихикала словоохотливая собеседница.