– Не утруждайте себя враньем. Леся Рыбалко умерла!
– Как? Когда? – заорала я, вскакивая на ноги.
– Вы же тетя, – издевательским тоном сказала Мастыркина, – должны бы знать…
– Что случилось с Лесей?
– Кто вы? – не дрогнула Зоя Яковлевна. – Сразу предупреждаю, лучше не врать, иначе вызову охрану.
Пришлось достать из сумки удостоверение сотрудника частного детективного агентства.
– Понятно, – кивнула Мастыркина. – Роза очень упорная, ее даже кончина Кости не остановила.
– Кончина Кости? – еще сильнее растерялась я. – Рогова? Жениха Фоминой?
Зоя Яковлевна подтвердила.
– Да. Его, говорят, убили в лагере, где он отбывал заключение. Наташа Костю у Розы незадолго до смерти отбила, вернее увела.
– Зоя Яковлевна, не могли бы вы поподробнее рассказать об этих событиях! – взмолилась я.
– Собственно говоря, я деталей не знаю, а сплетни передавать не хочу.
– Но вы знаете о судьбе Наташи Фоминой? – пошла я в атаку.
Мастыркина отхлебнула кофе.
– Девушка никогда мне не нравилась – была слишком злая, эпатажная, откровенная нахалка. Но разве можно перевоспитать дочь ректора!
Я разинула рот.
– Отец Наташи руководит институтом?
– Уже нет, – мрачно ответила Мастыркина, – нами теперь руководит Семен Сергеевич, Виктор Сергеевич скончался.
– Что? И он тоже? – пролепетала я. – Слишком много покойников: Леся Рыбалко, Константин Рогов, Фомин…
– Прибавьте еще умершую Ксению Михайловну, несчастную Розу, и станет понятно, что глупый каприз Фоминой дорого обошелся всем, – зло отозвалась Зоя Яковлевна.
Я заморгала.
– Простите, я не совсем поняла, кто такие – Ксения Михайловна и Роза?
– Вот последняя как раз была невестой Рогова, пока Наталья не влезла и не разбила пару. Поспорила со Стефанией, видите ли.
– Как?
– Стефа Грозденская, – сухо пояснила заведующая учебной частью. – Та еще штучка! Она полька, ее отец родом из Варшавы, но Стефа всю жизнь в Москве провела.
– Девушка тоже скончалась? – робко осведомилась я.
– Стефка? – с легким презрением переспросила Зоя Яковлевна. – Полагаю, процветает, эта, как таракан, выживет при любых обстоятельствах, уж очень хитрая! Сразу документы забрала. Только о смерти Фоминой узнала – и нет Стефы в институте! Вас ведь Роза наняла?
– Ну… в общем… Имена клиентов не разглашаются!
– И так понятно, – отмахнулась Мастыркина, – больше некому. У Рогова отца не было, мать учительница младших классов, еле‑еле наскребла недорослю на институт. Роза же хотела жениха оправдать, а Константин… Неужели она вам подробности не сообщила? Я не собираюсь сплетничать!
– Мой клиент не Роза, – решила я сказать правду.
– А кто?
– Другая женщина, не могу сообщить ее имя.
– До свидания! – решительно заявила Зоя Яковлевна. – У меня возраст к пенсии подходит, не дай бог, дойдет до Семена Сергеевича, что я про его покойную племянницу разговоры веду, – мигом места лишусь.
– Наташа Фомина жива, – тихо сказала я.
Мастыркина вздрогнула.
– Что?
– Я не могу пока утверждать это со стопроцентной уверенностью, – почти шепотом сказала я, – очень надеюсь на ваше умение держать язык за зубами, но, похоже, в бане сгорела другая девушка, а Наташа скрылась.