– На, мой дорогой, – ворковала Алла, запихивая в Хуча угощение.
Остальные собаки, услыхав запах вожделенного лакомства, выжидательно заглядывали в глаза Алле.
– И вам, конечно, – умилилась она, – идите сюда.
Снап, Банди, Жюли и Черри получили свою долю, но я заметила, что Хучу достались самые большие, самые аппетитные, самые сладкие кусочки.
– Дарья Ивановна, – всунула голову в кабинет Света, – вот странность.
– Что произошло?
– Прикиньте, – затараторила девушка, – кто‑то взял и перепутал все книги, теперь детективы вперемешку с кулинарией стоят!
Я мигом сообразила, что мы с детьми поставили издания не туда, но признаваться при продавщице не захотела.
– Наверное, покупатели набезобразничали.
– Мы вчера перед уходом порядок навели, – не успокаивалась Света.
– Значит, сегодня сделаете это еще раз, – отрезала Алла. – Иди, пора открывать! Зачем к директору с подобной ерундой явилась? Ступай себе в отдел.
Когда Светочкина голова исчезла, Аллочка поинтересовалась:
– Что тут произошло?
Удивившись ее проницательности, я рассказала о ночном приключении. Она покачала головой:
– Идиотов полно. Здесь через два дома общежитие расположено. Сколько раз мы студентов ловили! Витрины они били. Небось опять решили поживиться, никто же не думал, что директор в кабинете ночует. Увидали, что свет вспыхнул, и удрали, сволочи! Сажать таких надо! Правда, некоторые считают, что книги упереть – это можно, даже благородно. А по мне, вор, он и есть вор, без разницы, что тырит. Правильно?
Я кивнула и спросила:
– Но вроде магазин совсем недавно открыли! Когда же тут студенты успели нахулиганить?
Аллочка вздохнула.
– Да он тут с незапамятных времен, просто до недавнего времени был муниципальным, жутким. Потолок на голову падал, в зале, на полу половина плиток выскочила, а уж туалеты! Как вспомню, так вздрогну. Знаешь, какие крысы ходили? Прямо поросята, продавщицы отказывались на склад спускаться. Потом его один хмырь приобрел, да прогорел. Следом Елена Николаевна выкупила, ремонт сделала.
– А до магазина что здесь было?
Аллочка пожала плечами.
– Люди, наверное, обитали. В здании три этажа. Небось до революции доходный дом был, с квартирами.
– Над магазином живут?
– Нет, там офис, – пояснила Алла, – вроде агентство недвижимости. Пошли кофейку тяпнем. Вчера я кексик пекла и с собой пару кусочков прихватила. Ты как насчет мучного и сладкого, употребляешь или калории считаешь?
Сообщив Алле, что на фигуру мне наплевать, я пошла с заместительницей вниз. День потек своим чередом.
Около полудня я набрала номер Лени Решетникова и попросила:
– Слышь, помоги в одном деликатном деле.
– У кого гонорея? – деловито осведомился венеролог.
– С ума сошел!
– А что такого? – изумился Ленька. – Сама же сказала: дело деликатное. Ну не бойся, рассказывай, два‑три укола – и снова в девочках.
Я вздохнула. У врачей, как правило, специфический юмор, а уж венерологи самые шутники.
– Никаких уколов не надо, ни у кого гонореи нет!
– Это не беда, – заявил Леня, – аборт сейчас не проблема, чик‑чирик – и вновь целка!
– Леня!!! – заорала я. – Дай хоть слово сказать!
– Так кто тебе рот затыкает? – удивился приятель. – Сама молчишь, ну, выкладывай!
– Твой брат в госавтоинспекции служит?
– Венька? Точно.