Клеопатра и Фифина синеют от злобы, когда видят мопса в своем лотке, они начинают шипеть и размахивать когтистыми лапами. Но Хучик не обращает на кисок никакого внимания. Он спокойно завершает свои дела и с достоинством удаляется. Клеопатра, как правило, бежит за ним, стараясь отшлепать, а Фифина усаживается возле сортира и, душераздирающе мяукая, требует немедленно сменить весь наполнитель.
Поэтому сегодня ни я, ни Маня не удивились отсутствию мопса. В «Офене» полным‑полно незаметных уголков, а на улице льет дождь.
День понесся своим чередом. Сначала ко мне пришел представитель из муниципалитета, но я теперь ловко расправляюсь с подобными гостями. Конверт с долларами, пакет с книгами – и до свидания, дорогие, до следующих встреч. Так что с дядькой из местной администрации я справилась за полчаса.
Потом в кабинет влетела Шура и затопала ногами:
– Вы видели мои открытки? Что случилось?
Я только вздохнула. Шура нравилась мне все больше и больше: веселая, энергичная, к тому же совсем не дура. В свой первый приход в магазин в качестве продавщицы она явилась в вызывающих брюках из голубой кожи и в бриллиантовых серьгах. Девчонки, естественно, ничего не сказали, но на следующий день Шура, правильно истолковавшая взгляды, которые бросали на нее товарки, появилась в самых обычных твидовых штанишках и пластмассовых клипсах.
– Мои открытки! – чуть не плакала Шура.
Я хотела было рассказать про привидение, но потом передумала.
– Очень прошу тебя, никому не говори.
– Почему? – злилась девушка.
– Ну, вчера в магазин вошел посторонний, вечером я, очевидно, забыла запереть дверь, а он решил поживиться тем, что плохо лежит. Ну и наткнулся на автомат…
– А вы что делали?
– За ним побежала, но не поймала, он на улицу выскочил.
– Очень глупо поступили, – возмутилась Шура, – вдруг бы у него пистолет был. Кстати, это женщина.
– Откуда ты знаешь? – изумилась я.
Шура хмыкнула и показала открытку. Я взяла ее в руки: «С днем рождения поздравляю, счастья, радости желаю». Внизу красовалось фото чего‑то непонятного, круглого, серого…
– Это что?
– Грабитель в автомате решил сняться, а открытку не взял, наверное, вы его в этот момент спугнули.
Я вспомнила, как привидение шлепнулось лицом об аппарат, и ответила:
– Нет, он налетел на него, стал падать, зацепился подбородком за полочку, а объектив сработал.
– Ну да, – кивнула Шура, – он реагирует, когда морду на подставку кладут.
– Только тут ничего не разобрать, у грабителя на голове был такой капюшон…
– Небось чулок натянул, – вздохнула Шура.
– Почему же ты решила, что он женщина?
– А вы гляньте, – ответила Шура, направляя лампу на фото.
Я всмотрелась. И правда, под тканью виднелось нечто, словно снятое сквозь толщу воды.
– Это глаза, – бормотала Шура.
Правильно, очень похоже, нос, рот, шея. Но видно очень плохо. Очевидно, балахон привидения был сделан из чего‑то, похожего на марлю.
– А в ушах, – торжествующе закончила жена Бетона, – висят серьги!
Я напрягла зрение и заметила две довольно крупные бомбошки, прикрепленные к мочкам.
– Но мужчины тоже носят сережки!
– Э нет, – подхватила Шура, – только одну серьгу, в правом или левом ухе. Все время забываю, кто где. Геи в левое или в правое вдевают? Да неважно, но две не вдевает никто, тем более такие крупные, круглые. Парни любят кольцо или крестик. Нет, поверьте мне, там баба была! Ну не сволочь ли!
Я не знала, как реагировать.