Я попыталась продолжить чтение, но на пятой странице сдалась. К Владимиру и Лизе неожиданно присоединилась некая Барбара, которую я приняла за человека, однако через несколько абзацев стало понятно: Барбара – «ментальная сущность психического образа Владимира, астральное воплощение темного зла светлой души, оскорбленной изменой духа». В полной тоске я, не вникая в смысл, пролистала рукопись, открыла последнюю страницу и увидела: «Конец первой части».
Тут мои веки смежились, и я быстренько улетела в страну снов. Из дремоты меня вырвал звонок телефона.
– Насладились? – забыв поздороваться, спросил Благородный. – Уж пора бы!
– Да, – малодушно соврала я.
– Гениально?
И что ему ответить? Сказать честно: «Текст невыносимо скучен и бездарен, я заснула, не осилив первой главы»?
Я не способна на столь откровенные оценки чужого творчества. Меня воспитывала бабушка, которая частенько повторяла:
– Дашенька, всегда лучше похвалить человека, чем отругать. Тебе не трудно, а ему приятно!
– Гениально? – повторил писатель.
– Интересно, – обтекаемо ответила я. – Образы свежи, мысли оригинальны.
– Полянский снимет кино! – возликовал Благородный.
– Я ничего не могу вам гарантировать! – испугалась я.
– Он ваш муж!
– Бывший, – заскрипела я зубами. – Пожалуйста, попробуйте понять, наш брак давно расторгнут, я не имею на него никакого влияния.
– Вы озвучите свое мнение?
– Да, – пообещала я.
– Будете моим союзником?
– Непременно.
– Книга гениальна?
– Восхитительна, – подтвердила я, мечтая быстрее избавиться от графомана.
– Меня ждет «Оскар»!
– Конечно!
– Макс снимет фильм?
– Да, – не подумав, брякнула я.
– Обещаете?
– Да, – на автопилоте сказала я и тут же спохватилась: – Минуточку, Благородный, сколько раз вам повторять: я не могу ничего решать за бывшего мужа.
– Первое слово дороже второго, – по‑детски отреагировал собеседник. – Жду объявления имени победителя! Спасибо! Вы замечательная! Самая лучшая! Возьму вас на церемонию вручения «Оскара»! В благодарственной речи скажу добрые слова о Даше Васильевой! Не сомневайтесь, вы имеете дело с аристократом духа, а не с хамом.
Избавившись от психа, я соединилась с Максом и спросила:
– Жюри прочитало все заявленные рукописи?
– Уж не хочешь ли ты поруководить процессом? – с ходу полез в бутылку Макс.
– Нет, мне интересно только имя победителя.
– Олег Красков, – ответил Макс, – надеюсь, ты понимаешь, что весь конкурс – липа, сценарий давно утвержден, и вручение премии «Народный детектив» – чистая пиар‑акция.
– У меня есть небольшая просьба.
– Ну? – опечалился Макс.
– Сначала скажи, кто‑нибудь прислал рукописи?
– Завалили нас по уши, – засмеялся Полянский. – Народ наивен!
– И как вы с ними поступите?
– Предлагаешь ездить по авторам и вытирать слезы?
– Можно дать им красивые дипломы с золотыми буквами, написать нечто вроде «Иванов Иван Иванович награждается за участие в конкурсе». Копеечное дело, а людям приятно, и на прессу это произведет хорошее впечатление.
– Ладно, – неожиданно согласился Макс, – идея не вредная.