– Соглашайся, девушка. Многие знаменитости так начинали! Бред Питт цыпленка у ресторации изображал, а теперь кучу миллионов за роль получает. Сегодня собака, затем тигр, а там глядишь, и до медведя дорастешь. Позовут в сказке про Колобка сниматься, сто серий со спецэффектами.
Вера скрестила руки на груди.
– Вот когда я в детском театре в провинции служила, у нас бюджет урезали. Так в пьесе Колобка заяц сразу сжирал, на волка, медведя и лису ставок не хватило. Укатился от бабки с дедкой, долго не мучился, мигом к косому на зуб попадал. Родители очень негодовали. Заплатили за два акта, а им один показали. Ну да у нас народ всегда всем недоволен.
Григорий встал.
– Всем заткнуться! Слушать меня! Дарья надевает костюм собаки!
Я попыталась возражать, но Рая с Верой налетели на меня и принялись жонглировать фразами, одновременно выталкивая в коридор.
– Получишь хорошие деньги, собакам платят больше, чем массовке.
– В титрах укажут твою фамилию!
– Экая ерунда, туда‑сюда пробежать!
– Нас уволят, если ты не согласишься!
– Дети голодными останутся, устроиться на новое место невозможно!
Продолжая давить одновременно на все мои чувства от жадности с честолюбием до жалости и сострадания, тетки быстро раздели меня до белья, впихнули в комбинезон с мехом снаружи и привели в студию.
– Вылитая собака! – восхитился Гриша.
– Дарья, у тебя талант, – приободрил меня Федор. – Встала на точку!
– Кадр сто девяносто семь дубль два! Пошла! Вперед! Даша!
Раздался резкий звук.
Неуклюже переваливаясь, я на четвереньках поползла вперед.
– Стоп! – заорал Гриша. – Никому не страшно! Надо бежать. Рысь, аллюр, галоп! Стиль не важен! Главное движение. Встала на точку.
– Кадр сто девяносто семь дубль три! Пошла!
Хлоп!
Я постаралась двигаться быстрее.
– Уже лучше! – крикнул Григорий. – Но не вижу характер! Ты собака! Пес! Граф! Дай эмоцию! Встала на точку.
– Кадр сто девяносто семь дубль четыре! Пошла! – привычно выкрикнула Раиса.
Бац!
Я кинулась вперед, старательно подпрыгивая, вертя головой и виляя фасадом.
– Нет! – возмутился постановщик. – Что это было?
– Эмоция, – пояснила я. – Простая собачья радость, счастье!
– Помоги мне преисподняя! – вздохнул постановщик. – Дайте воды, я весь вспотел!
Я оглушительно чихнула. Костюм собаки неожиданно оказался удобным, он не стеснял движений, был очень легким, нежарким, вот только вонял чем‑то химическим. Похоже, его не так давно чистили. Но вообще‑то, вспотеть надлежало мне, а не Григорию. Кто носится по студии на четвереньках?
– Дашуль, – сказал Федор, – Граф злой, жестокий, он не должен выглядеть щенком. Оцени задачу правильно. Ты воспитана в камере убийцами. Не маши хвостом от восторга. Действуй по Станиславскому.
– Встала на точку, – приказал Гриша.
– Быстрее сделаешь, скорее освободишься, – подала голос Вера.
– Кадр сто девяносто семь дубль пять!
Бамс!
Я зарычала, зашипела, закаркала, понеслась вперед, резко выбрасывая ноги, споткнулась, шлепнулась, вскочила, продолжила бег, снова упала и поползла на животе, издавая страшные звуки, помесь воя и хрипа.
– Снято! – заорал Федя.
– Ну ничего! – смилостивился Гриша. – Не совсем так, как хотелось, но приемлемо. Мне послышалось, или собака пару раз произнесла «кар‑кар»?
– Показалось! – быстро проговорила Раиса.