– Надо же такое придумать – восстановить тот день! Какое сегодня число?
– Шестнадцатое сентября.
– Точно, – кивнула она, – в дате ошибки нет. Ужас произошел именно шестнадцатого. Значит, монстр хочет, чтобы мы повторили все события? Прожили их снова? Поэтому и собрал компанию? Отвратительная затея! В ней нет ни малейшего смысла, кроме одного – доставить мне мучения. Потому что я разволнуюсь и подурнею.
– Аноним хочет снять с Сони клеймо преступницы, – повторила я, – он считает, что ваша дочь ни в чем не виновата.
Лидия Сергеевна прикрыла глаза рукой, а я продолжила:
– Мужчина, который затеял этот спектакль, тщательно подготовился. Я подозреваю, что ему известны самые неприятные тайны собравшихся и он элементарно шантажирует их. Наверняка сказал каждому: «Или ты соглашаешься заново пережить то роковое шестнадцатое сентября, или я раструблю о твоем секрете на весь мир». Лично меня он огорошил рассказом об одном очень неприятном эпизоде – когда сюда, на вашу дачу, прикатил Андрей Ройтберг и сделал мне в очередной раз предложение. Помните тот скандал?
– Нет, детка, – покачала головой Лидия. – Здесь раньше много людей бывало, мы с Андрюшей любили компании. Уставать от общения начали, когда Соня оканчивала институт.
– Хочу попытаться вычислить мерзавца, – сказала я, – но для этого мне надо знать, что тут случилось.
Лидия Сергеевна сложила руки на коленях и пару минут задумчиво молчала. Потом подняла на меня печальные глаза.
– Я честно пыталась забыть произошедшее. Через несколько месяцев после беды сделала тут ремонт, а потом решила продать дачу. Но Андрей Валентинович уперся. Муж – человек неэмоциональный, он все воспринимал легче и тогда на мое предложение не согласился. Беседовали мы в этой спальне, она у нас еще была общей. Я стояла у балкона, Андрей возле той стены. Прямо слышу сейчас его голос: «Лида, я вложил в дачу гору денег, много сил и не намерен из‑за твоих истерик заново затевать строительство в другом месте. К тому же нам никогда не приобрести такой большой участок. Мы останемся здесь навсегда». Та история нас друг от друга отдалила. Ладно, расскажу тебе все. Он ведь не отстанет, этот мерзавец?
– Похоже, что нет, – мрачно откликнулась я. – Давайте попытаемся его поймать. У меня нет ни малейшего желания лезть в чужие тайны, но если я не узнаю о давних событиях, не смогу обнаружить негодяя.
Лидия Сергеевна отвернулась к окну и заговорила.
Много лет назад, когда супруги Бархатовы были еще относительно молоды и счастливы, они очень любили собирать у себя за городом друзей. Чаще всего в Филимоново наведывался гомеопат Коля Коровин со своей женой Надюшей и крохотным сыном Юрочкой. Сколько лет стукнуло Юре в тот год, когда случилась беда, Лида точно не помнит, скорее всего шесть или семь. Николай занимался составлением травяных сборов, Лидочка разрешила приятелю вскопать грядки, на которых Коровин выращивал какие‑то растения. Еще он частенько бродил по лесу, притаскивал оттуда, как шутил Андрей Валентинович, сено и развешивал пучки для просушки в чулане, чем очень злил экономку Эстер.
– Лидия Сергеевна, попросите Николая траву в сарае держать, – не раз говорила она. – От нее такой запах исходит, что у меня голова кружится, мысли путаются.
Но хозяйка строго отвечала:
– Не идиотничай! Одуванчики с крапивой не вредны.
Понятное дело, Эстер недолюбливала Николая, а заодно терпеть не могла Надю с Юрой. Но прислуга ведь не имеет права высказывать свои мысли вслух.
Еще в Филимоново приезжали Агния и Елена. Когда произошла беда, Леночка была школьницей, ходила в третий или четвертый класс. Тихая, милая, очень послушная девочка, не капризная, совсем не похожая на свою мать.