Жестоко отомстить!
– Псих! – не выдержала я. – Я сейчас позвоню в полицию!
Раздался смешок.
– Отличная идея. И что ты там скажешь? Даже твой Дегтярев не поедет в дом, где царит порядок. Ни драки, ни шума, ни убийства – ничего на даче не случилось. Не желаешь помочь Соне смыть с нее клеймо преступницы? Ну и кто ты после этого? Не подруга, а полное дерьмо!
Я не успела больше издать ни звука – из мобильного послышались короткие гудки.
Пару мгновений я смотрела на телефон, потом решительно набрала номер Софьи. Очень не хочется нарушать отпуск подруги, но ей следует дать мне хоть какие‑то объяснения. Вероятно, она знает, кто из ее друзей, неизвестных мне, болен психически, кому могла прийти в голову затея устроить масштабный спектакль с привлечением бывших приятелей Бархатовых.
Но и эта попытка соединиться с Соней не удалась – подруга и ее муж вновь оказались недоступны.
Я разволновалась. Странно, ни Соня, ни Гарик практически никогда не отключают сотовые. Но главное – что делать мне?
Через стеклянные двери, ведущие с веранды в дом, было видно, как гости вместе с Лидией Сергеевной дружно едят тосты, приготовленные Эстер. Компания выглядела вполне мирно, издали казалось, будто группа близких знакомых решила провести приятный вечер. И абсолютно ничто не свидетельствовало о том, что у них есть страшная тайна. Да и существует ли она на самом деле? Я по‑ежилась и отправилась устраивать гостей в комнатах.
Спустя несколько часов я в раздумье опустилась в плетеное кресло на веранде. Очень хотелось сказать себе: Даш, опомнись, ты стала жертвой не совсем здорового человека, который решил устроить бездарный розыгрыш! Соня преступница? Ну и что она совершила? Подруга не может обидеть даже хомячка, уж я‑то знаю, мы вместе много лет. Софья на редкость жалостливый человек. Она даже подает милостыню попрошайкам на улицах, хотя москвичи давным‑давно перестали реагировать на хитроумных людей, которые шествуют по метро, держа в руке картонку с надписью «Собираю на опирацыю» или «Поможите не местному на белет до дома». Лично я при встрече с профессиональным попрошайкой ни за что не расстегну кошелек, а Соня всегда вытащит купюру и сунет ее в грязную ладонь. Сейчас меня заставляют играть роль в каком‑то спектакле, мы все стали жертвами мерзавца. Надо пойти и поговорить с гостями, рассказать им про телефонные звонки. Или пока побеседовать с одной Лидией? Нужно выяснить, этот шутник – просто больной человек или он вымещает на нас какую‑то свою обиду? Если верно второе предположение, то кто нанес ему оскорбление? Я? Ну, это маловероятно, не помню, чтобы скандалила с кем‑то. И потом, людей собрали в доме Бархатовых, а не в Ложкине, приглашены старые приятели Лидии Сергеевны, с которыми у нее давно порваны отношения, значит, действует кто‑то из окружения академика, и я случайный участник шоу. Но почему же тогда именно мне телефонный собеседник отвел чуть ли не главную роль? Есть еще один вопрос. По какой причине гости остались на ночь? Я сразу ощутила, что собравшиеся не очень‑то любят друг друга. Да они и не пытались скрыть неприязнь! И все же никто не уехал. Почему?
Я сама ведь сначала ответила незнакомцу: «Нет». Но аноним напомнил болезненную историю с Андреем Ройтбергом, нажал на нужную педаль, и вот я почти готова подчиниться его желанию.
Что, если незнакомец побеседовал с каждым из присутствующих и рассказал про его, так сказать, собственного Ройтберга? Людям неприятно сейчас находиться в доме Бархатовых, но они вынуждены здесь сидеть, потому что их шантажируют. У всех есть глубоко запрятанный секрет, о котором невозможно громогласно рассказывать.
Меня охватила злость. Не знаю, кто и почему решил устроить этот спектакль, но я непременно докопаюсь до правды, найду мерзавца и публично надеру ему уши. Зря подлец решил впутать в историю Дашу Васильеву. Я по менталитету тойтерьер, маленькая, цепкая собачка, которая очень тихо на тоненьких лапках подкрадывается к добыче, вцепляется в нее крошечными зубками и ни за что не отпускает.