Их можно приобрести только в «Рае гурмана».
– Так поезжай туда, – ответил фэншуист.
– Супермаркет далеко, он огромный, я потрачу часа три, не меньше, – заныла я. – Пока доберусь до места, найду рыбу, выберу спаржу…
– Мы никуда не торопимся, – покладисто сказал знаток народных примет, – так что времени у тебя вагон. Наденька запланировала какой‑то особый ужин, но она еще в ванной, душ принимает. Думаю, готовить начнет нескоро.
Я засунула телефон в карман. У этих двоих дело уже дошло до романтической трапезы, вот почему в списке есть строчка: «Четыре белых свечи, бутылка французского шампанского». Скаредную Нину затрясло бы от ярости при одной мысли о вине, которым собрались насладиться ее супруг и сестра. А Вадик, похоже, совершенно не обеспокоен состоянием здоровья жены. Нина в коме? Ну и пусть отдыхает…
– Быстро доехали! – воскликнул Феликс, когда я вошла в полутемное помещение, стилизованное под старинный читальный зал, и села за круглый столик. – Что закажете? Рыбу? Мясо?
– Завтракать поздно, обедать рано, лучше кофе, – попросила я. – Со специями – кардамон, гвоздика, перец. Он варится в турке на песке.
Когда официант, приняв заказ, отошел, Феликс Жанович завел светскую беседу:
– Вам нравится «Библиотека»?
– Я впервые тут, – ответила я. – Очень редко посещаю рестораны, максимум, что могу себе позволить, – поход в «Быстроцыпу». Интерьер здесь мрачноват, не находите?
– Согласен, – кивнул Маневин. – Лично я предпочитаю «Кармен‑холл», там светло и окна огромные.
– В «Кармен» узкие бойницы! Прямо щели! – возразила я.
– Вечно путаюсь в названиях, – вздохнул профессор, – я имел в виду «Тореадор».
– Что с анализом? – я решила закончить пустой треп и приступить к главному.
Профессор вынул из одного кармана листок, из другого очки и торжественно произнес:
– Исследуемая жидкость является настойкой дурмана. Это растение семейства пасленовых, очень ядовито, особенно опасны его семена. Оказывает спазмолитическое действие на гладкую мускулатуру, вызывает хрипоту, головную боль, жажду, частый пульс, тошноту, понос, галлюцинации, вспышки немотивированной злобности, истерику. В последующем развивается коматозное состояние.
– Очень ядовит… Тошнота, понос, галлюцинации… – повторила я. – Сколько с меня за исследование?
Маневин объявил цену.
Я порылась в кошельке, набрала нужную сумму и смутилась.
– Простите, купюры мелкие.
– Но от этого они не перестали быть деньгами, – улыбнулся Феликс Жанович. – Похоже, ваши подозрения оправдались. Этой настойкой легко отравить человека. Попробуйте пирожные, они свежайшие.
Минут пятнадцать мы болтали о разных пустяках. Вдруг Феликс Жанович, постоянно жестикулировавший, сделал резкое движение рукой и уронил тарелку. Упав на пол, она рассыпалась на мелкие осколки.
– Вот косорукий медведь… – отругал себя Маневин. – Официант! Включите посуду в счет.
Я встала.
– Мне пора, спасибо за кофе и сделанный анализ.
Феликс тоже поднялся.
– Ерунда, пустяковая задачка. Это я должен вас благодарить за приятно проведенное время. Вы любите воду?
– В смысле? – не поняла я.
– Вроде погода наладилась, – улыбнулся он, – давайте поедем в парк. Можно взять лодку, поплавать по пруду.
– Мне надо вернуться на работу, – покачала я головой.