Борис Калашников
Чёрный остров
© Калашников Б.А., 2019
© ООО «Издательство «Вече», 2019
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2019
Сайт издательства www.veche.ru
1. Операция «Сакура»
Семнадцатого марта 1944 года в ноль часов тридцать две минуты по местному времени японская подводная лодка всплыла в трех километрах от западного побережья США неподалеку от рыбацкого поселка Роквэлл. Вместе с капитаном на палубу поднялся похожий на большого черного муравья человек в каучуковом гидрокостюме.
Ночь была звездная, на небе светился тонкий серп молодого месяца, впереди темнела громада берега. Слева, там, где береговая линия изгибалась, образуя овальный выступ, россыпью золотых огоньков светился поселок. Однако, прямо по курсу, глазу не за что было зацепиться – сплошная, не нарушаемая ничем темнота.
– Ну, вот, лейтенант, вышли точно к району пляжа, – с удовлетворением сказал капитан, обращаясь к человеку в гидрокостюме. – Место в это время тихое и безлюдное, то, что тебе нужно.
У борта лодки уже покачивался на мелких волнах «Дельфин» – темная торпеда с короткими, скошенными назад крыльями. На каждом из них было установлено по гребному винту. В конце обтекаемого сигарообразного корпуса из воды выступал руль, напоминающий мотоциклетный. «Дельфин», изначально предназначенный для поражения надводных кораблей противника смертниками-камикадзе, был переоборудован для высадки диверсанта. В носовой части, освобожденной от боевого заряда, помещался рюкзак с радиостанцией, одеждой и револьвером «смит-вессон».
– Главное не забыл? – спросил капитан.
– Это при мне, – лейтенант разведки Императорской армии Онода Ватанабэ похлопал по топорщившейся на груди черной прорезиненной ткани.
– Там, на берегу, придется трудновато. Удачи тебе!
– Не волнуйся, все будет в порядке, – разведчик пожал подводнику руку. – Пора.
Он застегнул резиновый шлем под подбородком, надвинул на глаза очки и соскользнул в воду. Вынырнув из темной глубины, ухватился двумя руками за руль, оттолкнулся ногой от субмарины. Зафыркал двигатель. «Дельфин» медленно отошел от борта подводного корабля, под его крыльями вскипели буруны, и он понесся вперед, рассекая темные, мерцающие в лунном свете волны.
Как только торпеда, унесшая лейтенанта к американскому берегу, растворилась в темноте, капитан спустился внутрь лодки, приказал задраить люк и приготовиться к погружению.
Ночное десантирование – дело рискованное, и операция «Сакура» могла закончиться провалом уже на начальном этапе: мчавшаяся на полном ходу торпеда едва не врезалась в риф, неожиданно выросший из воды. Онода Ватанабэ, чудом избежав столкновения, отругал себя за неоправданный риск и сбавил скорость, пенные буруны под крыльями исчезли. У самого берега японец выключил гребные винты, и «Дельфин», по инерции продолжая движение, медленно вполз на мокрый песок.
Осмотревшись, лейтенант извлек из носового отсека рюкзак, отнес его от линии прибоя, затем столкнул торпеду обратно в море и, двигаясь по пояс в воде, развернул носом в открытый океан. Под крыльями вновь ожили винты, и «Дельфин» стал неспешно удаляться от берега. Топлива в баке оставалось еще на полчаса хода, после чего торпеда должна была затонуть на глубине.
В кустарнике, темневшем на краю пляжа, японский лазутчик переоделся. Теперь оставалось избавиться от гидрокостюма: лейтенант отстегнул от рюкзака саперную лопатку и с размаху вогнал ее в песчаный грунт.
Для лейтенанта Императорской армии Оноды Ватанабэ Америка не была какой-то неведомой страной. Он родился в штате Аризона в семье проживавшего в США японского бизнесмена. Летом 1941 окончил колледж, в конце ноября вместе с родителями вернулся в Токио, а через десять дней после возвращения семьи на родину сотни самолетов, взлетев с палуб японских авианосцев, нанесли сокрушительный удар по американским кораблям в бухте Перл-Харбор, и началась жестокая схватка двух титанов за господство на Тихом океане.
Успех внезапной атаки на Перл-Харбор, в результате которой Тихоокеанский флот США за два часа потерял основу своей боевой мощи, во многом обеспечили точные донесения японской разведки.
В Вашингтоне сделали соответствующие выводы: все японцы, остававшиеся на американской территории, были выселены в закрытые резервации, и шпионская сеть Страны восходящего солнца, развёрнутая в Штатах, с началом боевых действий перестала функционировать.
В этой ситуации Онода Ватанабэ, владеющий английским, как родным, знающий американские реалии, оказался находкой для японской разведки. Он был призван в армию, прошел обучение в разведывательно-диверсионной школе Накано, получил звание лейтенанта.
Маршрут выпускника разведшколы в страну назначения был сложным. Вначале на истребителе его переправили на Окинаву, откуда допотопный пароходик с одной коптящей трубой и двумя невысокими мачтами доставил Оноду на затерянный в просторах Тихого океана остров Ликпо, на котором небольшая группа японских специалистов работала над выведением нового вида биологического оружия.
Старая развалина приблизилась к цели путешествия, когда солнце закатилось за океан. С палубы Онода увидел только тёмные скалы и тусклые огни в тёмной пасти громадного грота, куда два катера поспешно перевозили ящики, бочки с горючим и мешки с рисом. Пароход разгрузился и отошёл от острова до рассвета, но молодой офицер уже не слышал прощального грохота якорных цепей и надрывного пыхтения изношенных машин, его сопроводили в дом под кроной гигантского баньяна, где проживал и работал начальник секретного объекта.
В комнате, освещённой электрическим светом, Оноду встретил коренастый мужчина лет пятидесяти в круглых очках, усатый, с короткой бородкой. Его густые, давно нестриженные волосы были небрежно разделены на косой пробор, высокая щетина на щеках говорила о том, что бритва не касалась их, по крайней мере, неделю. Из-за спины небритого из деревянной рамки на стене, выглядывало странное существо с выпуклыми, величиной с блюдце коричневыми глазами.
Мужчина в очках представился:
– Начальник научной лаборатории 733 Сиро Машимото, а это результат наших многолетних усилий.
Хозяин кабинета отступил в сторону, и лейтенант увидел помещавшуюся в деревянной рамке фотографию мухи, увеличенную до гигантских размеров. Молодого офицера поразили хищные волосатые лапы насекомого и редкие, острые, как пики, чёрные волоски на спине. На прозрачных крыльях чернели три креста. Исполненные в традиционной японской каллиграфической манере иероглифы называли имя героини изображения – «Тэнгу».
«Тэнгу» – «Небесная собака» – летающий злой маг, который вызывает пожары и подстрекает к войнам, знал Онода из сказок. Фотография в рамке совсем не походила на знакомые молодому человеку с детства рисунки небесной собаки, но что-то злобное и свирепое в обличье обоих роднило эти два существа.
– Впечатляет? – с нескрываемой гордостью спросил Сиро Машимото. – Это портрет нашего научного свершения, увеличенный раз в двести.
Офицер неприязненно поёжился.
– Ты думаешь, наверное, какая наука, когда страна воюет?! А наука на войне – первостепенное дело. Чтобы вывести из строя всего лишь роту противника, нужно произвести тысячи выстрелов, сбросить на вражеские окопы сотни килограммов взрывчатки. А наука, – Сиро поднял вверх указательный палец, – наука может уничтожить миллионы без единого выстрела.
Начальник лаборатории повернулся к сейфу. Звякнули ключи, тяжёлая бронированная дверца открылась. В руках у Сиро Машимото оказалась латунная коробочка размером с сигаретную пачку. В её правом верхнем углу стояла цифра «12», в середине была выгравирована муха, слева чернела вертикальная надпись «Дзагараси-яку» – «Яд, убивающий на месте».