– Солнце, – произнёс я.
– Да, – ответила она. – Солнце в твоих руках солнце. Наше солнце.
Я поднял глаза и увидел, как Полина смущённо улыбается мне. Не отрывая глаз от меня, она сделала какой-то странный жест рукой в сторону Максима. В то мгновение он стоял, прислонившись к дверце холодильника. Полина повторила свой таинственный жест, и Максим также приблизился ко мне. Он сел рядом со мной на корточки и стал внимательно рассматривать запястья моих рук. В его движениях отсутствовала та грация, которой была наделена Полина. Движения головы были очень резкими. Так делают птицы. Весной, я помню, меня всегда удивляло, насколько движения птиц похожи на гармонию механизма. Глаза Максима пытались на чем-то сконцентрироваться. Он явно был чем-то озадачен. Его светлое лицо, длинные пряди русых волос, длинный нос и тонкие губы – все как будто застыло в каком-то напряжении. Лоб нахмурился, рот слегка приоткрыт. Яркое солнце по-прежнему освещало кухню. Все было каким-то однотонным, но очень-очень ярким.
– Вытяни вперед руки, – сказал Максим. Я, улыбаясь, выполнил его просьбу.
Полина наполнила свои легкие воздухом и задержала дыхание, будто бы ожидала чего-то грандиозного. Максим почти вплотную приблизил свое лицо к моим ладоням. Что-то должно произойти. Я немного смутился. Столько внимания я явно не заслуживал. Отчего-то я представлял, как мои щеки заливает румянец. Но потом вспомнил, что несколько дней я практически ничего не ел. Вряд ли кожа будет способна проявлять что-то, кроме оттенков моей бледности.
– Странно, – шепотом произнес Максим.
– Я же тебе говорила, – сжав зубы, ответила Полина.
– Расскажи что-нибудь, но руки не опускай.
– Что? Что именно? – в недоумении ответил я.
– Все, что угодно.
Я стал нервничать. Я почти кожей ощущал на себе давление Максима. Его голос требовал от меня то, к чему я в данный момент я был совершенно не готов. Спокойствие в его интонации лишь усугубляла мою тревогу.
– У вас.. – сделав паузу, начал я. – замечательная кухня. Мне нравятся светло-желтые обои на стенах. Кажется, это песочный цвет. Вроде так его называют. Холодильник у вас большой. Люблю белый цвет. Радует, что белая поверхность холодильника не покрыта царапинами. Мне не нравятся царапины. Плита, четыре конфорки и духовка – самый классический выбор. Это и удобно, и в чем-то, может быть, даже стильно. База для радиотелефона у вас стоит почему-то прямо на полу. Не могу понять зачем. Мне отчего-то кажется, что телефонная линия в этом доме вообще отсутствует. Узор на линолеуме какой-то странный. То ли солнечные лучи, то ли лепестки какого-то цветка. Но в любом случае это тоже очень мило. Кухонный стол замечательный. Люблю древесный оттенок. В этом есть что-то от классического декора. Знаете, некоторые любят в домах все делать по дереву, вот я считаю, что это неправильно. Цвет дерева должен лишь фрагментами выступать на общем фоне домашнего уюта, не более того.
– Хватит, – тяжело произнес Максим. Я остановился.
– Ну что, тебе этого мало? – спросила Полина. – тебе этого мало? Смотри, они как будто неподвижны. Они просто застыли в воздухе, черт подери!
– Ну ведь его голос дрожал…
– И что? Мы разве про голос говорили? Мы говорили про руки. Видишь, они не двигаются. А если заставить их принять другое положение, то они без труда это все выполнят.
– Да? – скептически ответил Максим. – так, сожми руки в кулаки, а потом снова разожми их.
Не вдаваясь в детали, я проделал упражнение.
– Хорошо, – продолжил Максим. – а теперь задержи дыхание и подними руки над головой.
Я покорно сделал и это.
– Не понимаю, – нервно произнес Максим.
– Просто смирись с этим. Наше предположение подтверждается, – сказала Полина.
В воздухе ощущалось ликование. Максим присел на ближайшую табуретку и крепко сжал мою левую руку. Его пальцы слегка вибрировали от непонятного мне волнения. Полина встала на колени передо мной, тяжело выдохнула и также крепко схватила мою правую руку. Ее нежные ладони приятно касались моей кожи. Глядя на Максиму и Полину, мне стало от чего-то ещё более радостно. Я чувствовал, что вернулся домой. В дом, который я вижу впервые.
– Доброго пожаловать, – произнес Максим, слегка улыбаясь. – теперь ты дома.
***
Прихожая.
– Так, значит, ты задолжал Александру?
Я молча завязывал выданную мне обувь – высокие до колен ботинки. Наконец-то решив проблему с узлом, я встал и немного потопал, чтобы проверить устойчивость. Обувь была на удивление лёгкой и удобной.
– Да, Александру, – непринуждённо ответил я.
– Не самый лучший выбор, – пробормотал Максим. Он что-то аккуратно укладывал в свой походный рюкзак. – значит, так, мы сейчас идём туда и решаем твою проблему.
– Может не стоит, – замялся я. – вас в эту историю ещё вовлекать.
– Теперь это уже и наша история, – резко ответил Максим. В его голосе сочетались решительность и предвкушение скорой драки.
– Мальчики, простите, что так долго, – произнесла Полина. Из дальней комнаты она несла нам какой-то свёрток. Развернув его, она протянула мне короткий, серого цвета плащ. – вот, держи!
– Это мне?
– Да, тебе. Наш ангел должен быть укомплектован по всем правилам уличной моды, – ответила она, смеясь. Я немного смутился.
– Какой, к чёрту, плащ? – раздражённым тоном произнёс Максим. Ему нужна удобная короткая куртка.
– Ну ты ведь не собираешься его вовлекать в драку?
– Это как повезёт, – хладнокровно ответил Максим.
Я надел плащ поверх синего полувера и ещё раз бросил взгляд на свои новые джинсы.
– Сделай два подворота, – сказала Полина, указывая на то, что я заправил верхнюю часть ботинок внутрь штанин.
– У него и так худые ноги. Теперь он будет выглядеть, как кузнечик, – сказал Максим.
– Зато не выбивается из местной моды. Это главное, – ответила она.
Я молча выполнил её просьбу. Взглянув в зеркало, я удивился, насколько преобразился мой облик. Ноги стали очень длинными. Пожалуй, это главное, что бросалось в глаза.
– Только не застёгивай плащ, – добавила Полина. – тогда будет всё круто.
– Всё, пора. Туда-обратно. Без лишних остановок, – продекламировал Максим.
Полина мягко поцеловала меня в щёку и поправила мой воротник.
– Не волнуйся. Всё будет хорошо, – пристально вглядываясь в мои глаза, произнесла она. – Ты мне веришь?
– Да, верю.
– Ну, вот и хорошо. Когда ты придёшь, я испеку торт.
***
Тяжёлая дверь захлопнулась за нами, издав громкий шум. Электронный замок заскрипел в режиме «спикера». Очень неприятный звук.
– Не обращай внимания, замок я делал сам, – успокаивающе ответил Максим. – Он всегда так.
– Всё в порядке, – ответил я.
Мы прошли мимо дверей неработающего лифта и очутились на лестничной клетке. Ступеньки уходили вниз, приглашая нас на прогулку с неба на землю. Тёмная даль нижних этажей очаровывала своей неизвестностью. Шаги-шаги-шаги. Монотонные повороты налево, стали утомлять. Мне очень хотелось задать Максиму накопившиеся вопросы.
– Так как ты, скорее всего, понятия не имеешь, где мы, я тебе объясню, – будто читая мои мысли, произнёс Максим. – Главное, не прерывай шаг, а то мы будем идти бесконечно.
– Хорошо.
– Так вот, – сказал он, перепрыгивая через две ступеньки. – Этот дом заброшен, как ты видишь. В нём живём только мы. В нашем захолустье несколько кварталов таких подобных домов. В каждом из них живёт от двух до двадцати человек, в зависимости от расположения, цены за «крышу» и качества удобств, – на последнем слове Максим слегка рассмеялся.
– Что ещё за «крыша»?
– Светлое социалистическое будущее ещё не настало. Сейчас надо за всё платить. Даже за отсутствие жилья многим тоже приходиться платить, чего уж говорить, когда человек имеет в своём распоряжении целый этаж для жизни. Пускай всё это оставляет желать лучшего, но всё же. Нас «крышует» банда Чешира.
– Чешира? – улыбаясь, произнёс я.
– Да, весьма авторитетный тип в подобных делах. Территория захолустья поделена между бандами. Каждая контролирует свой участок, – слегка задыхаясь произнёс Максим. – С Чеширом нам повезло. Кроме защиты, он предоставляет воду и электричество. Другие банды таким не занимаются.