Ты знаешь, как было дальше: он сразу же пригласил меня в ресторан и… предложил переехать к нему жить. И вот мы живем согласно разным критериям отношения друг к другу. Я хотела в нем найти тихую пристань, а он во мне – карету для выезда. В браке он не то чтобы стыдился своей жены. У американцев как-то нет этого. Но ему просто неинтересно было с ней где-то появляться. Потому он всегда и всюду бывал один. А сейчас он покупает мне все самое дорогое и хочет, чтобы я везде сопровождала его – и на самых высоких приемах, и на вечеринках старых друзей, во всех поездках и служебных встречах. А мне ничего этого не нужно. Я через столько прошла, что вижу в этом только суету и не более того.
– Так что же ты хочешь, Асенька? – разволновалась Нонна.
– Я хочу детей.
– Но дочка, не мы ли, женщины, знаем, как можно завертеть любящего нас мужчину, чтобы он делал все, что мы хотим, думая, что он делает все по-своему.
– Я понимаю, что ты имеешь в виду, мамочка. Но пока не получается. Пока я чаще всего делаю то, что он хочет. И он тщательно контролирует эту ситуацию… Я стала думать вот о чем. Я слишком быстро согласилась переехать к нему. Я слишком легко ему досталась. А теперь я думаю, что, может, стоило бы нам на время расстаться. Может мне стоит вернуться на несколько недель в Нью-Йорк.
– Зачем, поживи у нас! – разнервничалась Нонна от нежеланной перспективы снова разъехаться с дочкой.
– Нет, мамочка. Это будет выглядеть непонятным, если я буду жить с ним в одном городе, и не у него. Это будет выглядеть как ссора, а я не хочу с ним ссориться, уходить от него… Понимаешь, когда я думала о замужестве с Олегом, я не мечтала тогда о детях. Наоборот, я думала о том, что заживу с ним такой веселой жизнью, о которой мечтала в юности. Жизнью без быта, где одни путешествия, развлечения, праздники. Но с тех пор все изменилось. Меня той уже нет и в помине. Я хочу одного – свой дом, наполненный счастливыми голосами детей. И все! Мне не нужны светские тусовки и сногсшибательные наряды. Я хочу тихую жизнь.
– Но, может, все так именно и будет, доченька. Майк же любит тебя, это по всему видно. И как порядочный человек понимает, что для первого ребенка время уже поджимает, и раз ты с ним живешь…
– Мамочка, – перебила Ася нервно, – не забывай, что он американец и если он что-то понимает, то это то, что я сама отвечаю за себя! А наши отношения, на которые я согласилась, его ни к чему большему, чем имеет место быть, не обвязывают… «It is your choice» (это твой выбор) – единственное, что он может мне сказать. Потому единственный путь, который я вижу, – это чуть испугать Майка тем, что он может меня потерять. Если он меня любит и думает о чем-то более серьезном со мной, это сразу станет ясно. Он либо прилетит немедленно в Нью-Йорк ко мне, будет теребить по телефону, либо примет без особых эмоций мой отъезд…
– Асенька, ты у меня умница. Когда же ты намерена ему сказать об этом?