Чем ближе становилась назначенная дата, тем чаще она устраивала истерики. Но отец не обращал на них ни малейшего внимания.
И вот наступило двенадцатое марта. Катерина Андреевна с Раисой Демьяновной сидели на кухне, слушая вопли Джулии, которая уже вышла из ванной и в очередной раз пыталась уговорить отца.
– Несчастный ребенок! – простонала Крылова‑старшая. – Коля перегибает палку.
– Нет, Николай поступает абсолютно верно, – не согласилась подруга, – старается ради счастья дочери. Сейчас ей тяжело, но потом девочка будет ему благодарна.
– Ох, не знаю... – прошептала Раиса. – У меня в груди холодеет от предчувствия беды.
– Папочка, не веди меня к доктору! – заголосила Джулия. – Он опять мне больно сделает, лучше я такой, как есть, останусь!
– Через мой труп! – в сердцах воскликнул Николай. – Вот умру я, и делай, что хочешь. Но пока жив, я несу ответственность за твое будущее.
– Чтоб ты подох! – заорала дочь.
Раиса Демьяновна встала.
– Пойду, попробую успокоить Джуленьку.
– Сами разберутся, – попыталась остановить ее Золотарева.
И тут прогремел выстрел. Обе женщины опрометью бросились в комнату и увидели Николая, лежавшего на диване с окровавленной головой. Рядом стояла Джулия с пистолетом в руке. Увидев бабушку и тетю Катю, она отшвырнула оружие и закричала:
– Он сам выстрелил! Случайно! Я не хотела!
Катерине Андреевне стало дурно, а Раиса Демьяновна неожиданно проявила твердость характера. Ее муж, как и отец зятя, некогда был высокопоставленным работником МВД, выучил многих специалистов, помогал коллегам, его любили и уважали. И помнили. Крылова немедленно соединилась с друзьями покойного супруга, и на место преступления прибыло начальство. Золотареву отвезли домой, предупредив ее:
– Вас здесь не было.
Смерть Николая объявили несчастным случаем. Джулию отправили в так называемую «лесную школу», где обучались дети, имевшие проблемы со здоровьем.
Катерина Андреевна была возмущена тем, что убийца Николая избежала наказания, но ради Раисы Демьяновны не поднимала шума. А та была в ужасном состоянии – теперь к вине за смерть крохотной Жуленьки прибавилась вина за кончину зятя.
– Почему я не пошла в комнату и не велела им прекратить скандал? – плакала несчастная женщина. – Отчего не проверила, где пистолет Коли? Ну и глупость же он придумал – чистить оружие и одновременно вразумлять ребенка. Разнервничался и потерял осторожность!
Услышав это, Золотарева возмутилась:
– Рая! И я, и ты видели ствол в руке Джулии! А на столе никаких тряпок, щеток или чем там приводят оружие в порядок, не было! Мы обе отлично знаем, как погиб Коля.
Раиса Демьяновна заморгала.
– Катя, ты ошибаешься, от волнения все перепутала. Пожалуйста, никогда никому этого не говори...
Потрясенная рассказом, я отодвинула тарелку с несъедобным мясом.
– Ничего себе! Раиса простила приемную внучку?
Катерина Андреевна отломила корочку хлеба и начала аккуратно собирать ею подливку.
– Надо знать характер Раи. У нее глобальное чувство вины. На другом конце земного шара вспыхнет война, а она переживает так, будто сама поспособствовала началу конфликта. Моя подруга была уверена: трагедия случилась, потому что она в тот день вовремя не пресекла скандал. Джулия ни при чем, всего‑то несчастный больной ребенок, подросток, которому положено капризничать. Упрямец Николай не хотел сдавать позиций, нашла коса на камень. Значит, Рае следовало вмешаться и предотвратить беду. А раз не вмешалась, не предотвратила, ответственность за случившееся лежит на ней.
– Вот уж глупость! – удивилась я.
– Важно не то, что вы думаете о Раечке, а то, как устроен ее ум, – справедливо заметила Катерина Андреевна.