– Лара ничего не говорила.
– Лариса добрейшей души человек, – сказал Миша, – всегда друзьям на помощь поспешит. Позвонила и давай рассказывать, как вас с ремонтом надувают, а у меня как раз три дня свободных имелось.
– Огромное вам спасибо! – с чувством произнесла я.
– Машина хороша... – заметил пассажир и осторожно погладил торпеду. – Чувствуется мощь, дизайн отличный. Я себе новые колеса присмотрел, в пятницу пойду на выставку «Авто для всех», там хорошие скидки обещают. Вы здо́рово водите, не по‑женски – на руле не висите, не пытаетесь край капота взглядом нашарить. Я Ларису учил баранку крутить, но успеха не достиг. Она кресло чуть ли не к лобовому стеклу пододвинет, шею вытянет, в руль вцепится и сопит. Я ей говорю: «Откинься, чувствуй себя комфортно! Чего так напряглась?» А она в ответ: «Мне надо видеть, где у машины нос заканчивается, иначе тюкну кого‑нибудь». Габариты она не чувствует. А ты как родилась шофером. Ой, простите, тыкнул случайно.
– Учитывая вашу возню с розетками в моей квартире и то, что мы ни свет ни заря рулим на вокзал за таинственным брумбелем, предлагаю отбросить церемонии, – засмеялась я. – Мы с Ларой подружились, надеюсь, и с вами... с тобой установим приятельские отношения.
– Супер! – обрадовался Миша. – Хорошо, когда соседи приятельствуют.
До вокзала мы домчались без особых проблем, поезд прибыл по расписанию. Пассажиры, отчаянно зевая, начали выбираться из вагона, и я обрадовалась. Похоже, утреннее приключение не затянется.
– Как зовут человека, который везет брумбель? – спросила я у Миши.
Тот почесал затылок.
– Черт! А этого Карина Карловна и не сказала... Она исключительно про эту хрень говорила, типа: «Брумбель надо привезти! Ведите машину аккуратно, брумбель нельзя трясти, как мешок с картошкой, не газуйте, не тормозите, как на ралли, брумбель может удариться. Проверьте, чтобы в машине было чисто, не испачкайте брумбель». Кучу ненужных указаний дала, а имя‑фамилию курьера не додумалась сообщить! Я тоже сглупил, не спросил. Хотя у меня оправдание есть: Карина Карловна так насела, что я уходил из ее кабинета покачиваясь, укачало меня от ее болтовни.
Я оглядела платформу. У открытой двери вагона дремала проводница в слишком узкой и короткой форме. Чуть поодаль топтался грузный мужчина, у ног которого стоял ящик.
Миша тоже заметил его и гаркнул:
– Здравствуйте. Вы привезли брумбель?
– Нет, – неожиданно писклявым голосом ответил прибывший, – я жену жду.
– Ну и где этот хренов брумбель? – завозмущался Михаил. – Куда подевался чертов брумбель? Где его носит, идиотского брумбеля? Народ давно вышел, а брумбеля не видно!
– Здесь! – звонко ответили из тамбура. – Брумбель тут, но мне одной не справиться.
Миша крякнул и вошел в поезд. Я без промедления последовала за ним и увидела стройную, очень хорошенькую блондиночку в сапогах‑ботфортах и симпатичной дубленой курточке, из‑под которой торчал подол то ли мини‑юбки, то ли экстремально короткого платья розового цвета.
– Где брумбель? – без особой радости поинтересовался Миша.
– Тут. Помогите, пожалуйста, – пролепетала незнакомка и чуть посторонилась.
Михаил присвистнул, я вздохнула. За спиной красавицы громоздились здоровенные ящики. Штук десять, не меньше.
– Вот, блин, чертов брумбель! – в сердцах выпалил Михаил. – Хорошо, что джип большой.
– Простите, – прошептала блондинка, становясь пунцовой.
– Нам понадобится тележка, – протянула я, – брумбель так до машины не донести.