– Верно! – запрыгал Антон. – Это алфавит древних каори. Владелец фирмы выходец из этого народа, ранее населявшего остров в океане. Вот вам бесплатно наш буклетик, там подробно рассказано, как появилась письменность и почему фирма ею пользуется.
Я бросила яркую брошюру в корзину.
– Спасибо. Так как же понять, что в какой пачке?
– На коробке еще есть текст на английском, – затараторил юноша. – Но если вы не владеете языком, то… Смотрите, здесь что?
Антон вытащил из кармана айфон, навел его на картонку и заявил:
– Средство для белья.
– У вас есть ручка? Напишите сверху «Стирать», – попросила я. – А на другой упаковке – «соль».
– С удовольствием, – восторженно заявил консультант.
* * *
Соль в пачке оказалась мелкая, белая и почему‑то с голубыми крупинками. Я высыпала ее в сковородку, поместила сверху курицу, живо запихнула будущий кулинарный шедевр в электродуховку и перевела дух. Надеюсь, что «Кулинарная книга идиотки» не ошибается и у меня получится нечто замечательное. Теперь надо постирать рубашки Ивана, встретить его с улыбкой и попытаться с ним подружиться. Странно, что сия здравая мысль пришла мне в голову лишь после того, как я услышала в аптеке беседу старушки и двух девушек. Нужно было раньше сообразить, что не стоит скалить зубы, глядя на шефа. Правильно советовала бабушка: хитрей надо быть, использовать женские уловки.
Я открыла пластиковую корзинку, притулившуюся в ванной в углу, обнаружила там светло‑голубую рубашку босса, взяла ее двумя пальцами, бросила в барабан машинки, насыпала в дозатор светло‑розовый порошок, который, к моей радости, оказался совсем без запаха, и включила агрегат. Раздалось мерное гудение, через стеклянное окошко стало видно, как «прачка» медленно заполняется водой.
Я заварила себе фруктовый чай и села у телевизора. И почему большинство женщин с пеной у рта вещают о тяготах ведения домашнего хозяйства? Лично у меня на приготовление еды и стирку ушло всего десять минут.
Глава 13
Ровно через час я вытащила сковородку из духовки и пришла в восторг – птица покрылась аппетитной румяной корочкой. Похоже, кулинарный шедевр удался! Правда, пахнет немного странно, от тушки несет каким‑то цветком, то ли фиалкой, то ли лавандой.
Я наклонилась и понюхала сковородку. Понятно, соль оказалась с отдушкой. В холодном виде она не издавала аромата, а когда нагрелась в духовке, появился запах.
За спиной раздался громкий звонок, машинка сообщила об окончании стирки.
Мигом забыв про курочку, я поспешила в ванную и вытащила из барабана светло‑розовую рубашку. На секунду в голову закралось сомнение: вроде грязная сорочка имела нежно‑голубой цвет?
Я начала внимательно ее рассматривать и успокоилась. Все в полном порядке, более никаких вещей в машинке не было, ничто не могло полинять. Если ваша шмотка во время стирки меняет цвет, то она превращается в тряпку с неаккуратными пятнами, а передо мной сейчас идеальное изделие. Я просто забыла, что рубашка изначально была цвета зари. Интересно, у меня хватит времени погладить ее до прихода босса?
Звук открывающейся входной двери я услышала в тот момент, когда разравнивала спинку сорочки. Поставив утюг на стол, я выбежала из комнаты и, сияя самой радостной улыбкой, сказала:
– Привет. Как дела?
Иван, стоявший лицом к двери, вздрогнул и уронил пакет, который держал в руках.
– Прости, не хотела тебя напугать, – защебетала я.
– Не ожидал тебя увидеть, – ответил босс, наклоняясь за ношей, – думал, ты уже спишь.
Я сделала улыбку еще шире.