Надевают наволочку на подушку.
Мама, зачем ты подушку одеваешь?
Отец разбудил утром дочь-дошкольницу и командует:
– Значит, так. Быстро зубы чистить, умываться и завтракать.
А она ему в ответ:
– Нет уж, папочка, выбирай: умываться, чистить зубы или завтракать.
Сейчас я приду к бабушке и буду там стряпаться.
Как это ты будешь стряпать?
С тряпками играть.
Несёт в руках куклу-негритёнка.
Это мой нетигрёнок.
Ну, что ты, дочка, разве «нетигрёнок»?
А что, тигрёнок, что ли?
Смотри внимательно картинку и запоминай: это лесоруб, это геолог, а это машинист. Запомнила?
Да! Это мясоруб, это ганиколог, а это машажист.
Дочь, не приставай, пожалуйста: у меня так кружится голова.
Отошла, посмотрела.
И ничего не кружится!
Слепила из пластилина зелёный гриб.
А почему он зелёный?
Ну, весна же пришла!
Мать приходит с дежурства.
А кто у нас вчера был?
Никого (лукавит).
А дядя Володя и тётя Люба?
А что, они следы, что ли, оставили?
Взрослая женщина:
Детей приносят аисты.
А меня дед из рода-дома принёс. Что, он аист, что ли?
Нас в садике учат ведению хозяйства. И уже в группе поставили два тазика со стерильными досками.
Не подходи к шприцу, он стерильный.
Значит, его стирать можно?
Заправь брюки в сапоги.
Нет, я хочу нараспашку.
Новый Год. Были в гостях. Услышала, что неподалёку, в ДК, – ведомственная ёлка. Засобиралась.
Куда ты собираешься? Там ведь надо стихи рассказывать, а ты ничего не знаешь.
Я знаю!
Ну, прочти.
Читает:
Дело было в январе,
Стояла ёлка на горе…
А дальше?
А дальше подарок дадут.
Просит деда:
Дед, дай Бармалею семь рублей, чтобы он ушёл!
В деревне:
Мне радуются солнышко, цветы, всякая травка. Одна крапива мне не радуется.
Съешь, дочь, эту большую клубнику. Она полезная.
Значит, в рот полезет?
– Задверьте эту дверь, а то холодно!
Гоняет голубей, греющихся на крышке люка теплотрассы.
– Не гоняй голубей: им тоже холодно.
Пускай в тёплые края улетают!
Мы сегодня ели пудинг с буквой «А».
Очень не любит носить в волосах бант. После похода в цирк (с бантом!), едва выйдя за порог, срывает его с головы со словами:
Цирк кончился!
В деревне. К заболевшей корове приехала женщина-ветеринар.
Мама, это коровий доктор, да?
Да.
А почему же она не корова?
Увидела разгружающийся самосвал.
Ой, у машины грузов отвалился!
Мама, кончай худеть! Ешь побольше хлеба – родишь мне братика.
Мама, ты куда идёшь?
На работу.
Как на работу? Ведь ты же на диете сидишь!
Гуляет с отцом и младшей сестрой. Отец:
Осторожнее, а то заберу у тебя сестрёнку и уйду.
Да, а чем ты её будешь без мамы кормить?
А я пойду к тёте Кате, у неё грудной сынишка, – вот она её и накормит.
Да-а! А у неё мальчишечье молоко!
В коридоре поликлиники обращается к женщине:
Тётя, ты что такая грустная, заразилась, что ли?
Смотрит в окно, наблюдает проходящую по двору свадебную процессию, заворачивающую за угол дома. Кричит:
Ну, что свадьба уходит? Я её ещё не довидела!
Увидела метлу, прислонённую к стене дома.
Здесь Баба-Яга живёт?
Обиделась, ушла. Через некоторое время возвращается в комнату.
Я пришла на вас не смотреть.
В гостях, в деревне.
Если будешь плохо себя вести, отошлём тебя домой.
А я в почтенный ящик не влезу!
Бабуля, ты разделишь нам корову?
Да как же я её разделю?
А так: которая голова – это вам, а которая с титями – нам.
На улице во время прогулки.
Зачем ты взяла на руки чужую кошку?
Это не чужая, это моя знакомая кошка. У меня ещё одна знакомая кошка есть.
Ложится спать с куклой-обезьяной.
Мама, укрой нас.
Кого это «вас»?
Со мной тут ещё один человек, только он пока ещё обезьяна.
Мама, можно, я в магазине буду себе брать сдачу?
А зачем она тебе?
Я хочу на сдачу братика или сестрёнку купить.
Кого тебе нужно: Машеньку или Дашеньку?
Машеньку, Дашеньку и Наташеньку.
Да что ты с ними будешь делать?
Хоровод водить.
Я рисую мир
(стихи для детей)
Семья
Портрет
Домой
Река Урал. Весна
Я рисую
Радуга
Цирк приехал
Снеговик
Белые барашки
Кот рыжий
Пряха
Васькины сны
Конь и ёжик
Игривый гусь
Котята
23 декабря 2011, пятница
Три миниатюры
Беда
Сегодня я проснулся и увидел солнце. Оно было большое и ласковое. Хорошо, когда есть солнце!
Быстро надел рубашку, выпил поставленный бабушкой стакан молока и выбежал на улицу.
Солнце ударило в глаза. Я постоял немного, зажмурившись, и побежал. Бежать было некуда, но хотелось бежать!
Возле Наташкиного дома я остановился, чтобы отдышаться. А тут она выходит на крыльцо – вся аж чёрная от загара.
– Здравствуй! – кричит. А зубы так и сверкают.
– Здравствуй, – говорю. – Уже вернулась, Наташка-букашка?
Но она не обиделась. Мне стало интересно, и я подошёл поближе.
– А мы по морю на катере катались, – протянула Наташка. Ехидно так протянула.
– На катере-дятере. Наверно, на лодке с мышами, а не на катере.
– И нет! На настоящем катере. С матросами!
Мне стало обидно. Почему это девчонкам так везёт! Вот и море увидела, и на катере покаталась. А мы должны сидеть тут всё лето, таскать пескарей на удочку и притворяться, что это акулы
Мы с Серёжкой давно решили стать моряками. Мы даже клятву такую написали и закопали за огородами, у старой осины. А она… Она и клятвы не давала, и на выносливость через речку не плавала, и рыбу сырую есть не пробовала, а вот поехала – и вперёд нас увидела море. Страшно несправедливо!
– Ну и ладно! – сказал я с досадой. – Ну и катайся на своём катере.
Я уже хотел уйти, но она схватила меня за рубашку.
– Чего тебе?
– Подожди немного. Я сейчас.
И зашла в дом.
Когда она вернулась, в руке у неё был маленький свёрток.
– Возьми. Это вам с Серёжей.
Я развернул свёрток и остолбенел. В нём была ленточка. Настоящая чёрная ленточка с бескозырки! Два золотых якоря и длинная надпись «Черноморский флот».
– Это… насовсем? – спросил я.
– Конечно, насовсем, – засмеялась Наташка и побежала к дому.
У самой двери она обернулась и крикнула, улыбаясь во весь рот:
– Моряки-буряки!
И тут страшная догадка пришла мне в голову. Это она видела, как мы закапывали нашу клятву! Она…
Я быстро побежал к Серёжке. Мы сели на скамейку, но я то и дело вскакивал и, размахивая руками, рассказывал моему другу о Наташкином злодействе.
– Надо как следует дать ей. Пусть не суёт нос в чужие тайны! – закончил я.
Серёжка протянул руку и взял у меня ленточку.
– Откуда это у тебя?
– Она дала, – буркнул я.
Он повертел её в руках, посмотрел, как надпись горит на солнце. Потом поднялся и пошёл в дом.
Я ёрзал на скамейке. Мне не терпелось пойти и взгреть хорошенько эту противную девчонку.
Серёжка вышел с ножницами и прошёл в сад.
– Ты чего там резину тянешь? – закричал я на него.
– Подожди! – сердито отозвался он.
Я заглянул в сад – и только рот раскрыл. Он срезал ножницами те самые георгины, которые его мама целых два года выпрашивала у моей бабушки! Ужас охватил меня при мысли о том, как вздует его мамаша за эти цветы.
– Ты… что делаешь? – спросил я почти шёпотом
Серёжка вышел из сада, положил ножницы на скамейку, расправил цветы.
– Ну, пойдём.
– К… куда это? – тем же шёпотом спросил я.
– К Наташке, – сказал Серёжа и открыл калитку.
Кассиопея
Был скучный вечер. Мама опять была на работе. Я подошёл к аквариуму, покормил меченосцев. Немного посмотрел, как они втягивают в себя крошки, и улёгся на диван.
Спать не хотелось. Я встал, вышел в коридор и подошёл к двери нашей соседки тёти Иры. Дверь была заперта. Я с тоской подумал о весёлых зверятах, которых она всегда рисовала для меня, и вернулся в комнату.
Там было по-прежнему тихо и скучно. На стуле лежали мамины спицы и клубок. Они были холодные.
Я накинул куртку и тихонько вышел на лестницу. Там было темно. Я спускался осторожно, почему-то стараясь не шуметь.
Вдруг внизу послышался шёпот:
– А вон Кассиопея.
– Где? – отозвался другой голос.
– Да вон же.
Послышался тихий смех.
Я спустился пониже и в синем квадрате двери увидел двоих. Они стояли, обнявшись.
– Мне пора, – тихо сказал мужчина.
Женщина прижалась к нему щекой. Я узнал тётю Иру.