Они находились на кухне у совершенно посторонней женщины, которая якобы собиралась приготовить им яичницу. Но, во‑первых, здесь отсутствовал даже допотопный кассовый аппарат, который они видели в аптеке. И откуда люди узнают, что здесь можно позавтракать? Слишком все это странно, даже для глухой деревушки. Обоих так и подмывало улизнуть, пока не поздно. А вдруг эта старая карга достанет из шкафа ружье и пристрелит нас как зайцев? – вихрем пронеслось в голове у Брайана.
Но они едва на ногах держались от голода. И аппетит, как это часто бывает, заглушил страх. Они уселись за стол и не успели опомниться, как им уже подали горячую, с пылу с жару яичницу с пикантной ирландской колбаской, теплые ячменные лепешки с домашним вареньем и свежий благоухающий ирландский кофе.
– Кушайте на здоровье, – сказала старушка и, расставив перед ними тарелки, отошла к раковине.
Брайан и Шейла молча поглощали еду. На кухне царила мертвая тишина, которую нарушало лишь мерное тиканье часов с кукушкой, доносившееся из коридора. Брайан подмигнул Шейле. Все было превосходно: вкусная еда, как известно, поднимает настроение.
С чашкой горячего чая в руках Филомена Галлахер подошла к столу и, тяжело вздохнув, присела рядом с ними за стол.
– Вы, как я погляжу, туристы? – спросила она, в первый раз улыбнувшись гостям.
Видимо, теперь, исполнив свой долг, накормив их досыта, она решила, что можно позволить себе и поболтать. Эта леди явно принадлежала к числу тех, кто строго придерживается принципа «делу – время, потехе – час».
– Да, – кивнула Шейла, вытирая губы полотняной салфеткой. – Все было так вкусно, просто пальчики оближешь. И давно вы в этом бизнесе?
– В каком таком бизнесе?
– Я имею в виду – в ресторанном.
Старушка покачала головой:
– Нет у меня никакого бизнеса.
Брайан и Шейла уставились на свою собеседницу с нескрываемым недоумением.
– Но тогда почему… – начал Брайан.
Филомена нетерпеливо махнула тоненькой высохшей ручкой:
– Приготовить вам завтрак мне только в удовольствие. Ко мне на неделю приехал погостить внук. Он участвует в каком‑то школьном проекте. Им дали задание опрашивать туристов, приезжающих в Ирландию. Не могу сказать, что эти самые туристы толпами разгуливают по нашей округе.
Да уж, это точно, подумал Брайан.
– А моя подруга‑аптекарша просто обожает Кирана – иногда он помогает ей в аптеке. Вот она и посылает ко мне людей. Знает, что я отменная стряпуха. – Филомена рассмеялась. – Вчера, скажем, я подавала вечерний чай одной пожилой паре. Они катались верхом, а затем зашли в аптеку за спортивным бальзамом «Бен‑Гей». Думаю, наши лавки показались им слегка жестковатыми. То‑то они разозлились! И наотрез отказались отвечать на любые вопросы! А вы‑то не возражаете, если мой внучек снимет вас на видео и немножко поспрашивает? – И, не дожидаясь ответа, она встала и медленно поплелась в сторону прихожей. – Ки‑ран! – позвала она, исчезая за дверью. – Кира‑а‑ан!!!
Шейла и Брайан с тревогой взглянули друг на друга.
– Смотри, не болтай лишнего, – мрачно предупредил Брайан. – Нам сейчас только интервью не хватает начать раздавать, учитывая, что мы…
В кухню на всех парах ворвался худенький рыжий парнишка лет десяти с видеокамерой в руках.
– Э‑ге‑гей, Голливуд! – восторженно заорал он, нацелив на них объектив. Он напомнил Шейле другого хулиганистого мальчишку, который жил с ней по соседству в Бостоне и, слава богу, куда‑то переехал, прежде чем они вступили в переходный возраст. Двадцать лет спустя она вышла за него замуж.
– Киран, успокойся сию же минуту, – приказала ему бабушка, вернувшаяся в кухню.