– Она была по-настоящему привязана к Бетти, но ужасно ревновала к ее поклонникам. Поэтому они с мистером Дайксом и не в ладах. Так вот, комната мистера Дайкса – рядом с туалетной комнатой Хиварда. Эвнис вполне могла решить, что это мистер Дайке проходил мимо в другое крыло.
– Я понимаю. Да, такое возможно. У вас обоих был такой обычай – желать Элизабет спокойной ночи перед сном?
– О нет, – ответил Хивард. – Дело в том, что еще раньше я с ней слегка повздорил – боюсь, мой тон был слишком резок. А ведь я хотел все уладить, вот так!
– Повздорили? Из-за чего?
– А, так, пустяки, буря в стакане воды, не имеет…
– Полиция захочет знать.
Хивард подергал себя за ус, явно находясь в затруднении:
– Я не одобрял ее манеру общения с детьми. Бедняжка Бетти – ругалась, как новобранец! Я не неженка, но не люблю, когда леди ругаются; думаю, что это не для детских ушей – знаете, как они легко подхватывают дурное. Лучше бы я не расставался с Бетти в таких чувствах, да уж.
– Вы пошли пожелать ей спокойной ночи и загладить ссору, а мисс Эйнсли видела, как вы прошли в западное крыло, – подытожил Найджел. – Вы сразу направились в сторону ее комнаты?
– Да.
– Значит, вы пришли к ней между 11.30 и 11.35?
– Примерно.
– Видели по пути кого-нибудь еще?
– Нет. Я старался идти тихо, вы же понимаете – не хотел будить людей, а получается, что мисс Эйнсли вбила себе в голову неизвестно что… – Хивард замолчал, стушевавшись.
– Пока оставим это. Вы пришли к ней в комнату. Что было дальше?
– Ну, дверь была закрыта. Я тихонько постучал и позвал ее, раз или два, очень тихо. Ответа не было, я решил, что она уснула, и вернулся к себе в комнату.
– Сколько времени у вас ушло на все?
– Мой муж вернулся не позже чем через три минуты, я слышала, как он вошел в туалетную комнату, – сказала миссис Ресторик.
– Как я понимаю, вы бы увидели свет под дверью, если бы в комнате мисс Ресторик в тот момент горел свет?
– Да. Свет был выключен. Это абсолютно точно. Обычно она читала в постели до полуночи, но в последнее время плохо себя чувствовала.
– Слышал ли кто-нибудь, кроме вашей жены, как вы вернулись в себе комнату?
– Думаю, что нет. Разумеется, нет.
– А любопытство мисс Эйнсли не зашло настолько далеко, что она решила понаблюдать, как вы войдете?
– Очевидно, нет. Хорошо бы, если так! Чертовски неудобно – вы же видите, она составила себе мнение… ну, все это, что произошло той ночью, навлекает на меня подозрения.
– Почему вы не сказали об этом полиции?
– Вы спрашиваете это не без задней мысли, мистер Стрэнджвейс, – вмешалась Шарлотта. Она улыбалась дружелюбно, но в голосе возникли высокомерные нотки.
Найджел пожал плечами.
– Вы не хотели быть замешанным в это дело? – спросил он.
– Наверное, да. Теперь мне немного совестно за себя. Но, если честно, я не мог допустить, чтобы об этом узнала полиция. В конце концов, я ничего не слышал у нее в комнате и не видел никого вокруг. Вот я и молчал.
Шарлотта, наблюдающая за своим мужем с нежной тревогой, со вздохом выпрямилась.
– А как мисс Эйнсли узнала об этом? – спросил Найджел.
– Черт возьми, я же только что вам сказал – она видела, как я шел по…
– О чем же тогда она говорила сегодня днем?
Найджел перехватил взгляд, брошенный Хивардом на Шарлотту, который так же верно, как сигнал тонущего лайнера, говорил «SOS».