Мейсон протянул объявление через стойку.
— Здесь, — сказал он, — пятьдесят долларов. Печатайте это объявление до тех пор, пока не закончатся мои деньги или пока я не попрошу прекратить. Напечатайте его жирным шрифтом, или с двойными пробелами, или еще как‑нибудь, чтобы оно привлекало внимание. Ну, вы сами понимаете.
— Да, сэр! — ответила девушка, понимающе глядя на мокрую одежду подателя объявления. — Должно быть, на улице дождь?
Протягивая свою визитную карточку, Мейсон мелко дрожал.
— Все ответы, которые вы получите по моему объявлению, — сказал он, — пошлите вот по этому адресу. Вы поняли?
— Да, сэр!
— Спокойной ночи, — попрощался адвокат и шагнул под холодный дождь.
— Если уж я не могу купить себе пальто, — сказал он водителю такси, — то может быть, мне удастся сесть в какой‑нибудь самолет, летящий на юг, где климат потеплее.
Водитель недоуменно взглянул на странного пассажира.
— Другими словами — в аэропорт, — объяснил адвокат, — и побыстрее!
В аэропорту Мейсон узнал, что ближайший рейс из Сиэтла завтра утром в десять тридцать пять. На такси он доехал до одного из самых лучших отелей в городе, где ему снова пришлось регистрироваться и снова объяснять клерку, что он без багажа.
У себя в номере он сначала погрузился в горячую ванну, а затем с удовольствием растянулся на постели и мгновенно заснул, а утром позвонил Делле Стрит.
— Получила телеграмму? — не здороваясь, спросил адвокат.
— Да.
— Слушай, Делла! Я разыскал Олдена Лидса и кое‑что выяснил. Джон Миликант — это его бывший партнер. Они приехали на Клондайк в 1906 году, и там им посчастливилось найти золото. Хогарти и Лидс оба были влюблены в одну танцовщицу из дансинг‑холла. Ее имя — Эмили Миликант. Хогарти женился на ней в Сиэтле в 1907 году.
— Выходит, он не брат Эмили Миликант? — мгновенно сообразила Делла Стрит.
— Выходит, что так, — ответил Мейсон.
— Но почему же она сказала нам, что он ее брат?
— Это длинная история. Потом когда‑нибудь, полагаю, мы сможем идентифицировать тело Хогарти по обмороженной ноге, но, думаю, не стоит вводить окружного прокурора в тонкости нашего расследования.
Что делать мне, шеф? — деловито поинтересовалась Делла Стрит.
— Сообщи Филлис Лидс, что все в порядке и что я вернусь в понедельник утром. Скажи, что я виделся с ее дядей, что с ним тоже все в порядке и что он хочет, чтобы она его не забывала.
— А где ее дядя сейчас? — спросила секретарша.
— Последний раз я виделся с ним в отеле.
— Вы остановились с ним в одном отеле?
— Мне пришлось переехать, потому что Лидс донимал меня вопросами, а я очень устал и хотел спать. До завтра, Делла.
— Счастливо! — попрощалась Делла Стрит с шефом. Мейсон повесил трубку, спустился в вестибюль и оплатил счет.
Когда он приехал в аэропорт, дождь все еще шел.
В Сан‑Франциско он купил газету. То, что его интересовало, оказалось на второй полосе. По пути в Лос‑Анджелес он с интересом прочел следующее:
«МИЛЛИОНЕР С КЛОНДАЙКА РАЗЫСКИВАЕТСЯ ЗА УБИЙСТВО ОДНОГО И ТОГО ЖЕ ЧЕЛОВЕКА В ДВУХ ШТАТАХ. ПЕРЕД ГУБЕРНАТОРОМ ШТАТА ВАШИНГТОН СТОИТ НЕЛЕГКАЯ ЗАДАЧА.
Сиэтл, Вашингтон. Убил ли Олден Лидс Билла Хогарти на Клондайке в 1907 году или он убил Вильяма Хогарти в Калифорнии в прошлую пятницу?
Эти вопросы стоят перед властями и являются причиной постоянной головной боли губернатора штата Вашингтон, который официально потребовал, чтобы Олден Лидс, находящийся сейчас в тюрьме Сиэтла, был передан властям Аляски, дабы отвечать по обвинению в убийстве Билла Хогарти, своего компаньона по добыче золота во времена «золотой лихорадки» на Клондайке.