— С чего вы взяли?
— Вы умный…
И снова молчание.
— Алексей Викентьевич, — вдруг называет она меня этим придуманным именем, — обещайте мне только одно.
— Что вы еще хотите?
— Никогда не говорить моей дочери, чем вы занимаетесь. Вы ей понравились, и мне трудно будет объяснить девочке, что бывают и симпатичные убийцы.
Вот так прямо в лицо и сказала. А я сдержался, только буркнул:
— Обещаю.
Мы еще долго стоим, вглядываясь в беспроглядную темноту.
ГЛАВА 24
Продолжение событий. День восьмой
В Бордо мы прибыли разбитые. Пришлось ехать в туристический центр и выбирать себе нормальную гостиницу, или отель, как любят говорить в Европе. Разместившись в двух номерах, мы принимаем душ, отдыхаем, завтракаем. Попутно выясняем, что городок Лабуэр находится недалеко от озера Бискар-э-Паран, рядом с Бискайским заливом. Названия такие, что язык можно сломать, но места красивые. Чем-то напоминают окрестности моего родного Ленинграда. Хотя, может, так мне только кажется.
Но меня все время смущал этот Лабуэр. Почему такой человек, как Касимов, должен оставаться в маленьком городке? Судя по тому, что я знаю из его биографии, это на него совсем не похоже. И какая вообще может быть связь между Измиром, Парижем, Бордо? Но когда я немного разобрался с картой, стало довольно интересно. Дело в том, что Лабуэр находится как раз на середине автомобильной дороги Бордо — Сан-Себастьян, выходящей к испанской границе. Здесь же, в этом городке, пересечение железнодорожных путей юга Франции, ведущих к границам Испании. Думаете, бывают такие совпадения? Никогда в жизни. Но как мог клочок бумаги оказаться в той швейцарской гостинице, я все-таки не понимаю. Судя по всему, кто-то прислал ему письмо, где упоминал этот самый Лабуэр. А он письмо разорвал, вместо того чтобы сжечь. Надо же, какой рок у этого Касимова — мне удалось разобрать слово «Лабуэр» на клочке бумаги. Хотя, может, это не рок, а просто кара господня, не знаю.
Судя по всему, он выписал свою женщину из Измира, чтобы не оставаться совсем одному. Мне это чувство знакомо. Я долгое время жил в одиночестве в сибирском городке. Иногда хотелось волком выть. Вот он правильно и рассудил: лучше ее к себе выписать. И как все здорово продумал! Ну, кто будет искать ее в Измире, потом в Стамбуле, Париже, Бордо. Если бы не ее ошибка, я бы решил, что Лабуэр — это название блюда или какой-нибудь крем для волос. И никогда бы сюда не приехал.
Днем мы прогуливаемся по Бордо, потом берем автомобиль и едем в Лабуэр. Городок, как я и предполагал, оказывается совсем небольшим. Саша ужасно довольна нашей поездкой, все время хватает меня за нос, трогает мою левую кисть, сокрушаясь, что «она ненастоящая». Лабуэр нам в общем-то понравился, и мы решаем, что завтра переберемся сюда и снимем маленькую квартирку на месяц. Я, правда, хотел снять две квартирки, но этого никак нельзя было делать по соображениям безопасности. Появление столь странной парочки в городе, да еще и снявшей две отдельные квартиры, будет темой для разговоров жителей Лабуэра. А это чревато нашим немедленным провалом, так как Касимов, если он, конечно, живет здесь, сразу поймет, кто и зачем приехал. Поздно ночью я звоню в Москву. И снова почти сразу трубку поднимает «владелец скотобойни».
— Слушаю.
— Звоню, как договорились, — докладываю я. — Приехали во Францию. Пока ничего конкретного нет.
А слышимость такая, будто он рядом. Если бы я сам ему не звонил, был бы уверен, что он сидит в соседней комнате.
— Долго тянете, — брезгливо говорит он, словно я взялся очистить от мусора его подъезд.
— Я работаю, — отвечаю сухо. — Как найду, сразу сообщу вам.