Если И.И. Чистяков, полагал, что еще не настало в России время для рецепции германского опыта обязательного страхования рабочих, то другой ученый А.Ю. Вегнер выдвигал возражения по существу. Он писал, что «хвалебные оды» по поводу германской системы социального страхования вряд ли следует поддерживать. Он предлагает обратиться к английской теории и опыту государственного социального обеспечения, государственных пенсий престарелым, бесплатной медицинской помощи, финансируемой за счет общей системы налогообложения41.
А.Ю. Вегнер предлагал разграничить обязательное и государственное страхование. В обязательном социальном страховании государство устанавливает либо обязательность страхования, но предоставляется каждому застрахованному право выбора страховой компании, либо закон устанавливает одну, обязательную для всех страхователей кассу. В качестве иллюстрации в первом случае речь шла, по мнению А.Ю. Вегнера, о германском законодательстве страхования на случай болезни, а во втором – о страховании от увечий сахорозаводчиков всей Германии. В государственном социальном страховании главную роль в управлении суммами страхования играет государство. Кроме того государство может устанавливать и гарантии в случае недостаточности взносов на покрытие расходов. В случае такого государственного страхования, по А.Ю. Вегнеру, страхование не зависит от факта уплаты определенного количества взносов, а определяется обязанностью государства по обеспечению застрахованных. Главным изъяном германской системы страхования он считал, то, что она была системой страхования рисков работодателей. По его мнению, необходимо было исключить один из видов страхования, который «без оснований красуется» в ряду мер социального законодательства – страхование увечий. Это по своей сути не страхование рабочих, а страхование предпринимателей (их рисков) по принципу круговой пороки от тех невзгод, которые возлагает на них закон по возмещению ущерба увечным рабочим. Иные виды обязательного социального страхования (по болезни, старости) также являются страхованием предпринимателей, т.к. взносы работодателей на такое страхование делаются из доходов, заработанных самими работниками.
А.Ю. Вегнер был сторонником английской системы государственного социального обеспечения престарелых и больных. Он выделил два различных подхода англичан к этой системе. Согласно первому государственная пенсия назначается лишь определенной категории лиц («заслуживающим престарелым бедным»), которые докажут, во-первых, что им не удалось обеспечить себя без всякой с их стороны вины, и, во-вторых, их доход составляет ниже установленного минимума. Второй подход основан на обязанности государства обеспечить всех участвующих в производительном труде нации. Здесь гражданин рассматривается как соучастник «организованного» сотрудничества и как участник в общем труде. По наступлению старости он вправе требовать от государства выплаты пенсии, равной социальному минимуму. Право на пенсию трактуется как неотъемлемое и законом гарантированное право.
Большинство же дореволюционных исследователей, занимавшихся проблемами социального страхования, были сторонниками рецепции западной обязательной (государственной) системы страхования рабочих. Так, А.В. Скопинский в журнале Министерства юстиции дал развернутый анализ действующего российского гражданского законодательства за вред и смерть, происшедшими в связи с фабричной работой и судебную практику его применения. Он пришел к однозначному выводу о том, что единственным средством решения этой проблемы может стать обязательное страхование рабочих на случай несчастья или потери способности к труду и высказал пожелание о том, чтобы в России «с изменением уголовной и гражданской ответственности предпринимателей за увечья и смерть рабочих, было введено правительственное обязательное и всеобщее страхование рабочих»42.
Идейная ориентация ученых оказывала существенное, а иногда определяющее влияние на их теоретические положения и практические выводы. Примечательно, что во всем мире проблемами правового регулирования труда и социального страхования сначала занимались преимущественно исследователи социалистической ориентации. Ученые либерального направления зачастую не видели в этом необходимости, считая отношения, связанные с трудом и социальным страхованием, сугубо гражданско-правовыми. Надо отметить, что исследование вопроса о социальном страховании, в том числе его правовой стороны в царской России уже считалось определенным проявлением оппозиционности существующему политическому режиму. В конце XIX в. это имело место и в большинстве стран Запада.
Многие исследователи проблем социального страхования рабочих, как правило, были социалистами той или иной направленности – от народников до умеренных социал-демократов, сторонников экономизма и легальных марксистов. Так, П.И. Астров не разделял наемный труд и личность работника, объявляя их высшей ценностью: «Вырождение рабочих есть не только порча человеческих машин, но это есть гибель людей … Человек больше, чем машина». В этой связи он предлагал содержание фабричной медицины переложить преимущественно на работодателей, ибо «здоровье рабочих есть первичная издержка производства, которую производство и должно покрывать»43. Он справедливо полагал, что здоровье не может быть предметом договора, заработок является только эквивалентом труда, а не трудоспособности. В этой связи само по себе здоровье работника не может быть предметом найма. П.И. Астров относил здоровье к имущественным благам, на основании чего ответственность за его порчу, повреждение должна носить характер ответственности за причинение имущественного вреда. Основание этого он видел в действующем гражданском законодательстве: возмещение убытков, понесенных одним в интересах другого без законного основания. Право работника на вознаграждение выводилось им, в том числе по основанию незаконного обогащения. По мнению П.И. Астрова обязанность возместить ущерб, причиненный профессиональным расстройством здоровья, лежит на нанимателе, который получает выгоду. Утрата рабочими трудоспособности вследствие профессиональных заболеваний представляет собой, как пишет автор, издержки, которые несут рабочие в интересах предприятия. Он считал, что существующая гражданская, т.е. имущественная ответственность предприятий за утрату рабочими трудоспособности вследствие профессиональных болезней «…может создать такой постоянно действующий корректив, который постоянно будет на страже здоровья работающих»44. Анализируя действующее российское гражданское законодательство, П.И. Астров обосновывал возможность решения проблемы защиты работников от профессиональных рисков имеющимися гражданско-правовыми средствами. При этом он писал о том, что в силу действующего гражданского законодательства недействительны соглашения предпринимателей с рабочими об отказе от вознаграждения (возмещения) в случае утраты трудоспособности45.
Несмотря на то, что он оценивал право на вознаграждение в случае утраты трудоспособности как гражданское право, тем не менее, считал необходимым в будущем отказаться от индивидуальной ответственности предпринимателей за ущерб, причиненный здоровью работников и заместить его коллективной ответственностью предпринимателей. Под коллективной ответственностью предпринимателей он подразумевал организацию государственного страхования рабочих. Это страхование должно было быть, во-первых, принудительным, т.к. только государство властно сообщает страхованию обязательность. Во-вторых, оно должно полностью падать на предпринимателей. Именно тогда, по его мнению, право рабочего на вознаграждение за профессиональные болезни не встретит затруднений в своем осуществлении ни в случае банкротства отдельных предпринимателей, ни в случае работы в нескольких предприятиях в течение трудовой деятельности. Легализация государственного страхования рабочих является задачей рабочего права. Но пока, как пишет П.И. Астров, в России такой организации страхования рабочих не существует, необходимо защитить это право силой общих гражданских законов46. Таким образом, проблема правового регулирования государственного страхования рабочих должна в будущем решаться в рамках рабочего (трудового) права.