То, что вы чувствуете, определяется тем, что с вами происходит. Но также важно и то, что вы за человек. Я почти всегда пребываю в возбужденном эмоциональном состоянии, большую часть времени чувствую себя счастливым, но иногда – взволнованным. Я редко грущу. Мне очень это нравится, и моя жена Лес и друзья говорят мне, что им это тоже нравится (если бы им не нравилось, они давно перестали бы со мной общаться). И вы тоже можете стать такими, как я, а может быть, даже более спокойными.
В целом каждого человека можно отнести к той или иной категории – в зависимости от преобладающих в нем типов чувств. У счастливых людей больше положительных чувств, чем отрицательных. Используя терминологию Бентама, они обычно ощущают удовольствие и редко – боль. Так что чем чаще и интенсивнее вы чувствуете удовольствие, тем больше вы счастливы. Но есть ли другие чувства, которые имеют значение, – помимо удовольствия и боли?
Принцип совмещения удовольствия и смысла
Да, есть другая важная категория ощущений, которые имеют значение, – это ощущения смысла и бессмысленности. Я буду использовать эти понятия для обозначения всего спектра положительных и отрицательных чувств, таких как чувство удовлетворения, значимости и полезности, с одной стороны, и скука и ощущение тщетности – с другой. Все эти чувства влияют на ваше счастье различными способами, которые следует должным образом учесть. Подумайте о работе или учебе – и вспомните, что одни и те же действия могут быть наполненными смыслом в одно время и совершенно бессмысленными – в другое.
Эти хорошие и плохие ощущения во всех отношениях значат для вас ровно столько же, сколько чувства удовольствия и боли.
Почувствуйте это
Теперь, когда мы начали называть смысл чувством, предполагается, что эту эмоцию можно сопоставить с более «стандартными» эмоциями, такими как радость, беспокойство или злость. Но мне приходит в голову обобщенное толкование, а именно то, что я называю сантиментами. Я не имею в виду сантименты как нечто, от чего накатываются слезы, – скорее подразумевается широкий диапазон ощущений. В моем определении сантимент – это чувство, одна из разновидностей эмоциональных удовольствий и страданий, которые обычно имеют в виду психологи; но сантимент еще включает в себя и ощущение того, в какой степени полученный опыт наполнен смыслом. Слова, служащие для обозначения ощущения смысла, отличаются от тех, которые используются для описания удовольствия. Смысл является более простой конструкцией, чем удовольствие, потому что он по большей части необусловлен: либо он есть (осмысленное действие), либо его нет (бессмысленное).
Создание этой книги – прекрасный пример наполненного смыслом действия. Я чувствую смысл своей работы в тот момент, когда пишу книгу, так же как ощущаю удовольствие, выпивая пиво вместе с приятелями. Другой пример: вы помогаете другу переехать в новый дом. Таскать коробки и мебель вниз и вверх по лестнице не слишком большая радость, но в то же время это придает ощущение смысла. Или, например, какой-нибудь документальный фильм – он, возможно, не самый веселый, но зато держит вас в напряжении, и вы хотите досмотреть его до конца. Я уверен, что вы можете придумать немало других примеров.
Иногда вы испытываете совершенно противоположные чувства – ощущение бессмысленности, бесполезности, отсутствия смысла. Например, начальник дал вам какое-нибудь очередное поручение, которое вы считаете бесполезным и бессмысленным. Или та романтическая комедия, которую вы смотрели вчера вечером, – она была очень веселой, но довольно пустой{17}. Бьюсь об заклад, что вам не составит труда продолжить этот ряд примеров.
Меня удивляет, что явление счастья до сих пор не рассматривали с такой точки зрения. В академической литературе больше обсуждали другой тип удовольствий – связанных прежде всего с повседневным опытом, но не со смыслом. В рамках многих исследований задаются общие вопросы о том, есть ли в жизни ориентиры, значение или цель{18}.
Точно так же, как и вопросы об удовлетворенности жизнью, подобные виды вопросов связаны с общими оценками смысла при размышлениях о жизни в целом, а не с ежедневными ощущениями смысла, которые в данном случае были бы более уместны. Например, согласно ответам новоявленных отцов и бездетных мужчин, первые видят в своей жизни намного больше смысла, чем вторые, а вот у женщин, ставших матерями, данный эффект проявляется в меньшей степени{19}. Эти результаты по-своему интересны, но их можно объяснить реакцией людей на то, что является для них важным непосредственно в момент оценки. Молодые отцы могут обратить больше внимания на то, что у них только что появился ребенок, – в то время как матери могут еще думать и о хозяйственных заботах (которых у них только прибавится). Более точной и полезной мерой была бы информация о том, насколько по-разному молодые матери и отцы оценивают смысл своих повседневных дел.
Когда я сижу здесь и печатаю эти строки, я чувствую себя довольно хорошо. Но большая часть этих положительных ощущений – эмоциональная реакция не на то, что я пишу, а, скорее, на то, что слова и мое стремление донести их до вас дают мне ощущение смысла. Я уверен, что вы чувствуете нечто подобное в своей повседневной жизни. Вы можете проводить время ухаживая за своим садом, и это занятие будет придавать вам ощущение смысла, дополняя – и вычленяя – другие эмоциональные реакции, вызванные вашей заботой о розах. Или, например, у вас может быть работа, которую вы считаете весьма полезной; она может не доставлять вам такого же удовольствия, как предыдущий проект, но в целом она заставляет вас чувствовать себя более счастливыми.
Итак, меня намного больше интересует важность и значение отдельных моментов, чем общий смысл жизни. Во всем, что вы делаете или чувствуете, есть удовольствие (или огорчение) и смысл (или бессмысленность). Это отдельные компоненты, которые формируют в вас ощущение общего счастья от совокупности пережитых событий.
Тот факт, что наше счастье включает в себя и удовольствие, и смысл, подтверждается опросами. Не так много ученых изучали, как различные люди воспринимают счастье в своей жизни, или пытались определить, какие данные нужны правительству, чтобы оно могло эффективно проанализировать, как люди принимают решения относительно расходов на общественные услуги. Мы с Робом Меткафом – при поддержке Службы национальной статистики Великобритании – разработали онлайн-опрос, призванный восполнить этот пробел. У нас должна быть здоровая степень скептицизма по поводу того, что люди сообщают в таких опросах, потому что на их ответы серьезное влияние оказывают формулировки самих вопросов. Но когда участников опроса спросили, какого рода счастье нужно учитывать при проведении государственной политики, примерно одинаковое количество участников высказалось за то, чтобы сосредоточиться на «счастье и печали на ежедневной основе», и за то, чтобы уделять внимание «тому, в какой мере вы считаете стоящими те вещи, которыми занимаетесь»{20}. Иначе говоря, для нас имеют значение и удовольствие, и смысл (хотя надо отметить, что это довольно оценочный способ описания смысла).
Чтобы стать действительно счастливыми, вам необходимы и удовольствие, и смысл. Вы можете быть столь же счастливы или печальны, как я, – но с совершенно другими комбинациями удовольствия и смысла. И в разное время вы можете требовать для себя различной степени и того и другого. Но вам действительно нужно чувствовать и удовольствие, и смысл. Я называю это принципом удовольствия и смысла (ПУС).