– Извините... Мне правда ужасно неудобно! – Плита у основания фонтана, где он стоял, напоминала надгробную. Этот сад был полон опасностей и ловушек.
– Вы ни в чем не виноваты. Боюсь, эти прелестные цветы совсем закрыли дорожку. «Меdio de fonte leporum...»– такие верные слова.
– В середине источника... Да, – решился заметить инспектор, узнав в надписи пару слов, похожих на итальянские. Остальное было для него китайской грамотой.
– Ах да, я много раз слышал, что латынь лучше преподают в итальянских школах, чем в английских. Очевидно, вы были более прилежным учеником, чем я. Из‑за болезни и всего остального я никогда не ходил в школу, но мой репетитор был англичанин и, приходится признать, лишенный всякого воображения. Я не справился ни с одним тестом по латыни, которые он мне давал. «Наmilcar Hannibalis pater, dux Carthaginiensis...»Почему считается, что всех маленьких мальчиков интересует война? Хотя вы ведь сами военный. Прошу прощения.
Инспектор все еще смотрел под ноги:
– Здесь похоронена кошка? Для собаки могила слишком мала, а для канарейки слишком велика.
– Нет, мой дорогой инспектор, здесь нет могилы. О Джереми, ты все показал капитану? – Сэр Кристофер обернулся к Портеусу.
– Да, и он уже поговорил с Джорджо.
– Я хотел успокоить вас на этот счет, если возможно, – произнес подошедший капитан.
– А это возможно?
– Насколько я могу судить на данный момент, да. Я так понимаю, что вы платите ему достаточно много, и он ни в чем не нуждается. Джорджо производит впечатление очень преданного вам человека, и он отдает себе отчет в том, что может все потерять и ничего не получить, рискуя вызвать ваш гнев, из‑за нескольких серебряных безделушек, которые ему неизбежно придется продать быстро и за гроши. Я верю ему.
Сэр Кристофер, который жадно ловил каждое слово, сказанное капитаном, будто от этого зависела его жизнь, глубоко вздохнул и протянул ему руку.
– Благодарю вас, капитан, от всего сердца благодарю. И этого прекрасного человека тоже. Мы еще увидимся? – Сэр Кристофер обратился к инспектору, глядя на него почти с мольбой.
Его успокоил Маэстренжело.
– Инспектор будет присутствовать во время снятия отпечатков пальцев и привезет вам на подпись копию протокола. Он также поговорит с остальными служащими.
– Надеюсь, и со мной тоже. Я получил сегодня огромное удовольствие от нашей беседы.
Видно было, что его слова абсолютно искренни, даже несмотря на то, что он, будто тотчас забыв об их существовании, повернулся и отошел, чтобы снова опуститься в свое плетеное кресло.
Ему немного осталось, подумал инспектор, узнавая эту усталую отстраненность. Он готов уйти, но не может написать свой сценарий, как он его называет, не может найти выход.
Они ехали вниз по виале деи Колли. Деревья, словно освещенные снизу светом рампы, казались розовыми и золотыми.
– Чудесный закат... – произнес капитан.
– Вас удовлетворила беседа с тем парнем? – спросил инспектор. – Или вы просто хотели успокоить сэра Кристофера?
– Я удовлетворен не полностью, ну а что касается этого парня, Джорджо, как они его называют, его настоящее имя Дьёрдь Лиси, нелегальный иммигрант, албанец из Косова, но они сумели легализовать его. Он учился на медицинском факультете. Тихий сообразительный парень и очень благодарен за то, что он здесь. Кстати, этой кражей займетесь именно вы... Но я не удовлетворен, поскольку сюда меня привело желание побывать в доме человека, которому принадлежит, действительно принадлежит работа Леонардо.
– Принадлежит ему? И вы ее видели?
– Нет, не видел и не видел ничего из коллекции, кроме одного или двух современных и не очень‑то интересных портретов. Мне лишь показали спальню хозяина, опрос служащих проходил на кухне.